— Однако не вмешиваются, — дополнил его рассказ Микейрос, — ожидая, пока достигнем такого уровня технического развития и такой ступени межнациональной консолидации, когда с нами можно будет контактировать и вести переговоры, как с единым государством, единой нацией. Ничего нового в таком подходе нет.

— Мы и не претендуем на оригинальность идеи. Главное наше достоинство — в сплоченности вокруг нее. По существу, мы создали общечеловеческую партию, готовящуюся к роли представителя земной цивилизации в контактах с инопланетными обитателями Вселенной. Зная о существовании такого ордена, инопланетяне не станут опасаться, что технические достижения, которыми они поделятся с землянами, будут направлены на новый раздел мира, утверждение политических амбиций и элементарное уничтожение друг друга.

— Уже сейчас могут не опасаться этого?!

— В будущем, конечно. Впрочем, уже сейчас они знают о землянах абсолютно все, что желают знать, и надеются, что в скором будущем все мы, сущие на земле, искренне поверим в первородство внеземных цивилизаций, с нетерпением будем ожидать гостей из космоса, а потому встретим их не истребительными ракетами, а как и надлежит встречать братьев по Вселенной.

— То есть, по существу, философия и устав ордена, морально-этические взгляды его членов представляют собой зародыши новой религии — религии XXI века?

— В принципе это может быть истолковано и таким образом, — согласился Кодар. — Кстати, мы должны веровать. Но не в каких-то там мифических богов, а в космических братьев по разуму. Только такая вера приобретает хоть какой-то смысл. В конечном итоге основатели нашего ордена пришли к выводу, что все притчи о мессиях, пришествиях на землю богов, равно как и молитвы о вознесении на небо — и есть отголоски тех древних контактов землян с инопланетянами.

— Такая точка зрения существует, но… — обескураживающе развел руками Микейрос, — но она все еще остается не более чем точкой зрения.

— Это потому, что большая часть человечества не имеет возможности получать исчерпывающую информацию о былых и нынешних контактах. Даже те факты, которые кажутся неопровержимыми, утрачивают свою ценность из-за маниакального стремления газетчиков к сенсации, их профессиональной лживости, из-за всяческих конъюнктурных опровержений ведущих ученых.

«Мы без промедления пытаемся поставить под сомнение достоверность фактов… дискредитировать автора…» — вспомнились Микейросу слова доктора Оранди. — Так не из-за усердной ли старательности «Стражей Земли» в мире и поныне господствует такая информационная неопределенность во всем, что напоминает о контактах с гуманоидами?