Не слушая испуганного «так точно», Сталин предупредил редактора, что придется переместить его на другую работу. Вредную статью из последнего номера Верховный перечеркнул красным карандашом и назвал второй грубой ошибкой Ортенберга. Тот слабым голосом выдохнул:

— А какая же первая?

— История с якобы погибшими панфиловцами, — насмешливо напомнил Сталин.

Ортенберг потупился. Во время прошлогодних боев на смоленском направлении случилась весьма некрасивая история. Возле перекрестка дорог у безвестного до тех дней поселка «Красная дубрава» полсотни легких немецких танков при поддержке пехотной роты напоролись на крепко окопавшийся стрелковый батальон 316-й дивизии генерала Панфилова. Панфиловцы положили немало фрицев и пожгли десятка полтора жестянок, задержав противника почти на сутки. Наши потери составили 28 убитых.

Оказавшийся поблизости корреспондент «Красной звезды» быстро состряпал репортаж, в котором немного преувеличил масштаб события. Однако Мехлис который тогда был начальником ГлавПУРа, надоумил Ортенберга еще сильнее приукрасить это событие. В итоге их совместного творчества получился лубок про 28 героев-панфиловцев, которые все полегли смертью храбрых, но голыми руками остановили танки. Прочитав ту статью, Сталин удивился: почему немцы, перебив оборонявшихся, отступили? Проверка по линии особых отделов и рапорт командарма Рокоссовского прояснили ситуацию, и разгневанный Верховный всыпал виновным строгача с перцем за чрезмерное усердие.

Как видно, урок впрок не пошел.

Между тем, Ортенберг, напрасно надеясь отделаться малой кровью, хрипло произнес:

— Разрешите написать рапорт о переводе на фронт, товарищ Верховный Главнокомандующий. Искуплю вину перед партией…

Усмехнувшись, Сталин обрадовал журналиста известием о предстоящей командировке в несуществующее государство Эсраэль, которому предстоит стать форпостом социализма на Ближнем Востоке. По вытянувшемуся лицу Ортенберга несложно было понять, что бравый политработник предпочел бы комиссарить на фронте.

— Там тепло, апельсины растут круглый год, — пошутил Верховный и шевельнул ладонью: мол, забирай свои бумажки и ступай работать.

Собирая листы, покрытые строчками типографской краски, бывший редактор взмолился:

— Товарищ Сталин, вы себе не представляете, каково это, когда вокруг одни евреи… И вдобавок арабы.

— Не будьте антисемитом, товарищ полковник, — добродушно напутствовал его Сталин. — Это контрреволюционные настроения, ничуть не лучше буржуазного сионизма. И не бойтесь трудностей. Конечно, поднимать полк в атаку — это проще и привычнее, но в Палестине вас ждет интересная работа.