Слова были… русскими. Мирослав?! Вернулся! Ромка обернулся и несколько секунд непонимающе смотрел на скуластого солдата, тепло и грустно улыбающегося ему из-под железного козырька. Потом взглянул в его льдистые голубые глаза:

– Мирослав?!

– Не ори.

– Где ты был? Почему пропадал?

– Повздорил маленько с главным. Дело прошлое. Нам теперь о другом думать надо, – отмахнулся Мирослав.

– О чем? – отстранился Ромка.

– Кончилось наше с тобой задание, – ответил Мирослав вполголоса. – Папу мы твоего отыскали. Послание, правда, не передали.

– Передали. Вот оно. – Ромка дотронулся до перевязи на груди. – Зашифровано было. Папа прочитал.

– Ну, тем более, – просветлело лицо Мирослава. – Теперь нам пора назад, к князю Андрею.

– Как назад?! – не понял Ромка.

– Да так, – озлился Мирослав. – Уходить надо отсюда. Эти башни – придумка светлая, но не панацея. Поломают туземцы их, или они сами на дамбах застрянут, и придет всем карачун.

– Но папа…

– Роман, ты человек, много повидавший, взрослый. Должен понимать, что отец твой до утра вряд ли дотянет. Я знаю, это нелегко, горько, но не хочу, чтоб вместе с ним и ты голову сложил. К утру они все тут перекроют. Уходить надо сейчас. Я дорогу посмотрел, знаю, где лодку взять. Переплывем на тот берег, а там вдоль дороги и по лесам в Вера-Крус или до Истапалапана, там испанский гарнизон. Коней уведем. За три дня домчим.

– Пока папа жив, я останусь с ним или хотя бы где-то поблизости.

– А ты хоть понимаешь, что это преступная глупость? И предательство?

– Да что за мир такой?! – в сердцах по-русски вскричал Ромка. – Почему любовь к одним всегда оборачивается предательством к другим?!

– Жизнь! – пожал плечами Мирослав. – Ладно, если хочешь подставлять свою дурью голову под камни и стрелы, то я постараюсь, чтоб они ее не очень продырявили.

– Ты остаешься? – не поверил своим ушам Ромка.

– Вместе пришли, вместе уйдем, – пожал плечами Мирослав.

От радости Ромка чуть не бросился ему на шею.