Кстати, про бассейн. Одна торцевая стена его была облицована уральским мрамором, изображавшим русский лес, а другая была стеклянной. Специальными устройствами она опускалась, и… открывался вид на море.

На пляж вели два эскалатора. Там располагался спецпричал, рядом маленький гротик, а чуть в стороне кинотеатр.

За основным зданием находился дом для гостей, обслуживающего персонала и охраны. Специально для Горбачёва по всему периметру дачи сделали терренкур — тартановую дорожку, повторяющую рельеф территории, далее была восьмиметровая ограда и контрольно-пропускные пункты.

Еще рассказывают о мощной электронной системе охраны дачи, окружённой даже подводным кабелем: если его включить, диверсанты-аквалангисты в радиусе 500 метров должны погибнуть.

Задумано было с размахом, жалко только, что исполнение слегка подкачало…

Вот, во всём мире есть строители и есть военные.

И только у нас есть военные строители…

У которых — два солдата из стройбата заменяют экскаватор….

Нужно ли говорить, что новенькая дача тут же начала рушиться… всё сыпалось, ломалось, трескалось…

Паркет из драгоценных пород дерева стоял колом, привезённые из французского Гобелена тканые шёлковые обои были наклеены криво, с пузырями, из золочёных итальянских унитазов выскакивали мокрые крысы…[71]

В комнатах постоянно чем-то воняло…

Для того, чтобы отбить запахи, решили засыпать все ящики и шкафы зеленым чаем, чтобы он впитал запахи, а потом вычистить. Мешки с чаем из Краснодара доставили авиарейсом. Не помогло!

Потому что из-за плинтусов долго еще выгребали целые кучи солдатского дерьма, а также засохшие трупики дохлых мышей и лягушек, которых туда насовали весёлые стройбатовцы.

Да что вонь.

Из-за извечной спешки воины-строители плохо закрепили шестиметровый карниз. Когда дочь Горбачёва Ирина случайно наступила на портьеру, тяжелый багет обрушился ей на голову. Все страшно испугались. Привезли Ирину в Севастопольский военно-морской госпиталь, где врачи сделали всё необходимое. И хотя дежурный «Ту-134» стоял в Бельбеке, готовый немедленно вылететь в Москву с пострадавшей на борту, всё обошлось. У Ирины оказалось небольшое сотрясение…

В общем, скверное место.

Только Раиса Максимовна со своим идиотским бабьим упорством, достойным иного применения, продолжала держаться за Форос, как дурня за красную торбу… Ожидая лучшего!

И вот, наконец, она, кажется, дождалась.

Сейчас она сидела на песке рядышком с перевёрнутым шезлонгом, некрасиво размазывая одной рукой сопли из разбитого носа, а другой рукой прижимая к себе дорогого Михаила Сергеевича, при этом с ужасом посматривала на вышагивающего перед ними туда-сюда, как разъярённый тигр, Примакова.