— Не угодно ли?

Тот с готовностью кивнул, поднялся на ноги, снял, открыв крышку на багажной полке, потёртый, видавший виды «дипломат» и достал оттуда шмат розового, восхитительно пахнущего чесноком сала…

Увидевшая это, безусловно запрещенное в период антиалкогольной кампании, когда даже «Иронию судьбы» в Новый год не показывали, действо — стюардесса машинально поморщилась, но тут же заговорщицки подмигнула пассажирам и немедленно принесла им пару пластиковых чашечек…

Нет, поганый Горбачёв! Жива Русь Святая, чьё веселие — есть пити…

— Ну, товарищ, по глоточку…

— Т-а-а, щоб шлях як та скатэрть…

— В командировку?

— О тож… толкачом!

— Понятно… Минобщемаш?

— Южмаш…

— А что же через Киев? У вас же есть рейс прямой, до столицы…

— Та думав, що у рэспубликанских щось добудемо… куда там! Усё в Москве…

— Ну, это понятно… вздрогнем?

— Немедленно! Ишьте сало, добродий… не покупное! Жинка солила!

— Спасибо, ем… ну что скажете про текущие события?

Собеседник набряк лицом и от волнения перешёл на чисто русский язык, забыв ридну мову, которую, честно говоря, почти и не знал:

— Отчего мы раз за разом отдаём голоса за алчных, бездарных и безнравственных оборотней-хамелеонов?

Проголосуем, а потом на протяжении немногого времени «галасуем»: «Геть!», «Достали!», «Так жить нельзя!». И к кому обращены эти голоса? К власти, которую сами же и избрали?

— Для начала давайте, дорогой товарищ, уразумеем, чего ждём или хотим от выборов. Какова наша цель? Поменять шило на мыло, социализм на капитализм?

— От! «Частная собственность превращает людей в нелюдей» — правильно Маркс сказал, это не пустые слова.