— Тогда прощайте, — сказал Виктор, поднимаясь со скамейки.

— Да, прощайте, — ответил Адольф Гитлер. Он на миг закрыл глаза, и очнулся от того, что его тряс за плечо адъютант.

— Фюрер, фюрер!

— А-а-а-а… что? — сначала Гитлер не понял где он находиться.

— Вы заснули. Я забеспокоился и стал вас будить, — ответил адъютант.

— Ты это правильно сделал, — похвалил он адъютанта, — а теперь давай в Аэропорт, хочу быстрее оказаться в Германии.

Шофер-телохранитель быстро довез его до аэропорта, и бывший фюрер приказал, доставить его в австрийский город Линце. Там у него был маленький особняк, работая и приводя свои дела в порядок, он написав последние поручения и разослав их по почте. Он там и умер за столом. Написав последние советы Гейдриху и Шеленбергу. Согласно его завещанию, похороны проходили без всяких государственных мероприятий. Но по всей Германии, и в некоторых городах России, Италии и Японии в окнах вывешивали Новые Германские флаги с завязанными на них черными ленточками, и все влаги были приспущены в знак траура. Из телевизора, опять же руководствуясь завещанием, последовало официальное заявление о смерти бывшего фюрера Великой Германии, и больше ничего не сообщалось. А в Линц, во время похорон никого не пускали, пришлось даже опубликовать часть завещания Гитлера.«…Я не хочу, чтоб на моих похоронах была толпа! Пусть будут только родственники и те, кто указан в списке. И никаких памятников! Обычная плита с портретом, а эпитафию придумайте сами». Почти все это было выполнено, но народ не остановить, пришлось найти участок побольше чем для обычного захоронения. А эпитафия гласила «Он сделал много ошибок, но несмотря на это, он всегда думал о своем народе!». И все понимали этот текст, потому что знали, и даже в школьные учебники вошел раздел о вмешательстве из другого мира. И что бы стало с миром, если бы этого не произошло. Часто на могилу приходили выпускники училищь, без всякой обязаловки, одни, и не только из Германии, но и из России, Италии, Франции и других стран, и оставляли цветы.

Эпилог.

Москва. Физико технический институт. Кафедра ядерной физики. Июль 1978 г.

Москва. Физико технический институт.

Кафедра ядерной физики. Июль

1978 г.

— Валентин Иванович, помойку получилось! — радостно вскричала лаборантка.

— Посмотрим, — ответил профессор, просматривая графики и диаграммы на экране жидкокриталического монитора.

— Похоже действительно получилось, — сказал он задумчиво, — и самое интересное, это то, что выход энергии можно контролировать.

— Тогда выходит… — лаборантка с восхищением уставилась на профессора.