- Послушайте прапорщик, что Вам скажет человек и офицер немного более опытный, чем Вы. Запомните, раз и навсегда. Война не место для игры в показное благородство. Рыцарство давным-давно кануло в Лету. Если есть возможность уничтожить врага, имея превосходство в силах - этим надо пользоваться. Мало того, это превосходство нужно стараться создать везде и всегда! Англичане при Айзенкуре расстреляли французов из длинных луков, французы смеялись истребляя Владимирский полк при Альме. Я мог бы Вам напомнить о сражениях Восточной войны, когда господа союзники убивали русских солдат и особенно офицеров на дистанции недоступной для русских войск. Мог бы рассказать то, что я видел на Германском фронте, когда сибирские стрелки лежали как снопы на поле истребленные пулеметами и шрапнелью германцев. И поле это выглядело гораздо более ужасно, чем то, которое Вы можете наблюдать сейчас, потому, как лежали на нем не враги, а наши русские люди. Я могу, но говорю Вам не об этом.

   Запомните на всю свою жизнь, смерть врагов - это благо для нашего Отечества. Как и чем эта смерть будет достигнута: с помощью гладкоствольных ружей предков, наших винтовок и пулеметов; с помощью артиллерии или 'дубиной народной войны' - это не важно. Запомните, никто их в Россию не звал, и никто слезы в России по ним лить не будет. Пушкина забыли прапорщик? Насчет 'не чуждых им гробов'? Вы собираетесь лить слезы, молиться о том, чтобы простил Господь нас грешных, что лишили жизней агарян, филистимлян и прочих языцев? Ошиблись Вы если так думаете! Надо было Вам идти не в офицеры, а в монахи. Грехи наши замаливать.

   На всю жизнь Петр Максимович Силуянов, запомнил жесткую отповедь своего первого командира. Конечно, в последствии Его превосходительство, генерал-лейтенант Силуянов не стал испытывать приятных чувств при виде поверженных врагов, но и нисколько не переживал по поводу такого зрелища, всегда руководствуясь словами о том, что погибших в Россию никто не звал.

  * * *

   Получив достаточно фантастические сведения о неудаче штурма союзниками передовых укреплений Севастополя и о разгроме экспедиции высланной к Северной стороне, князь Горчаков послал письмо Государю, не владея еще полной информацией.

   Из письма князя Горчакова к Его Величеству

   Государю Императору.

   'После 6-го числа, неприятель медленно вел апроши к бастиону Корнилова и к бастионам 5-му и 6-му; действующие войска его отошли на левый берег речки Черной. Холера у него развивается, особенно у Сардинцев, у коих, по показанию дезертиров, умерло более 2,000 человек, и в числе их генерал Ла-Мармора, брат главнокомандующего. У нас холерных немного; наконец - почти совершенное прекращение огня неприятельской артиллерии дает нам возможность исправлять верки и сберегать порох, так что теперь я покоен в отношении порохового запаса. Все это и в особенности упадок духа у Союзников, после отбитого, стоившего им до 10 тыс. чел. штурма, дает благоприятнейший оборот нашим делам. Сибирская стрелковая бригада, присланная Вашим Величеством на помощь Севастополю, проявила себя выше всяких похвал. Большая часть потерь союзников приходится на действия ее стрелков и артиллеристов.