— Как есть пришло, самодержица, — кивнул крепкий бородатый мужик с чуть наметившейся залысиной, малозаметной из-за надвинутой чуть не до самых бровей войлочной шапки. То есть, совсем незаметной, но я видела, когда он эту шапку снял и отвешивал самый настоящий земной поклон.

— По имени обращайся, — не вовремя вылез с замечанием Пушкарь. — Она же не обращается к тебе по должности, а со всем уважением называет. Вот и ты учтивость прояви.

Софь Севна! — переключился он на регентшу. — Отгони прочь пушистых фрейлин, а то на них от жара волоски мехов драгоценных спиральками скрутятся. Воротник выше носа, поля шапки на брови, и глаза сим стёклышком заслони, — покосился на нас с Софи и снова повернулся к Демидову. — Мы готовы, Демидыч. Дальше тебе распоряжаться, — между тем фрейлины-боярышни послушно отошли подальше, оставив на месте только троих упакованных в плотную мешковину зрителей – нас с царевной и Пушкаря.

Ну там дальше было пробивание летка, выпуск расплавленных шлака и металла – я такое видывал и на чусовском металлургическом, и на Таганрогском трубном. На трубном ещё и непрерывную разливку стали смотрел – мартеновской стали. А на чусовском – чугуна. Нет, я там, хоть и был по работе, но к основному процессу относительство имел только в качестве экскурсанта. Однако, красота горячего металла не оставила ни мой разум, ни софочкино сердечко равнодушными. Впервые моя реципиентка наблюдала похожую картину в Вулвиче, когда отливали якорь для флейта. А вот Софье Алексеевне подобное зрелище внове. Между прочим, кое-кому от подобного вида неслабо вставляет. Опять же жар огромной массы буквально пылающего металла – то самое излучение, которое является одним из основных способов теплопередачи. Огненные брызги, всполохи, деловитое роение работников – зрелище получилось необычным.

Потом Демидов, который пока Антуфьев, но точно Никита, потчевал дорогую гостью в собственном доме. Это вообще-то крутизна небывалая – изба, окружённая стражей из царских рынд, наряженных в мундиры европейского кроя. Фрейлины, помогшие царевне сменить наряд с дерюжного на подобающий её положению парчовый. Ну а там, после обмена впечатлениями, и разговор о заказе ружей для коломенского полка начался.

Образец, сделанный Пушкарём, от обычных нынешних фузей или мушкетов принципиальных отличий не имел – та же гладкоствольная дульнозарядка с кремневым замком. Только калибр в полтора раза меньше да пуля втрое легче. Мастер Никита эту разницу сразу приметил и крепко призадумался – он ведь понимает, насколько непросто будет выдержать такой размер. Генри принялся объяснять детали, отчего разговор принял техническую направленность. Фрейлины – те, что из боярышень, загрустили, зато Софи с царевной ни слова не упустили из сказанного. Так что сговорились о встрече в Котласе после ледостава, когда сухопутные дороги станут проезжими. С наскоку одними только словами этого пока ещё кузнеца убедить не получилось. А вот отлить из чугуна четырёхфунтовку он взялся. Но попросил для неё той руды, которую доставили из-за Камня. Это же он сегодня как раз из неё пробную плавку проводил и результатом остался доволен.