Новость не могла не радовать. Перед глазами всплыло лицо сводного брата. Живого, такого, каким его помнил Юозас. А потом перед внутренним взором возникла картина похорон. Обгорелых, съежившихся останков. Хоронили в закрытом гробу, но Григулявичус присутствовал в морге при выдаче тела, Яков Новицкий проходил как террорист, пришлось брать разрешение в охранке. Мать он к этому не подпускал, ни к чему ей видеть, во что превратился старший сын.

Именно в тот день Юзик познакомился с подполковником Никишовым, тот выписывал разрешение для похорон, держался без злости, сочувственно, запомнился. Позже, уже в Стефановской тюрьме, на допросе, Павел Полуэктович предъявил доказательства убийства Якова, а потом и заронил сомнение в честности вождей «Объединенки» – ведь если экс проводили по заказу, как обычная банда уголовных, то возможно ли верить остальному?

Нет, к марксизму вчерашний выпускник гимназии до сих пор относился с уважением, но в правильности трактовки идеи бывшими кумирами усомнился. А позже, под мягким, но неустанным и заботливым, без малейшего преувеличения заботливым, кто лучше позаботится о человеке, чем талантливый офицер, ведущий агента, – влиянием Никишова, перешел на сторону империи. Старый жандарм был первоклассным агентуристом, начинал еще до рождения Григулявичуса, подбирать отмычки к душам умел. Но в этот раз подобрал не отмычку, ключ нашелся аккурат к тому замку, поворот в коем меняет судьбы.

Из молодого революционера вышел незаурядный осведомитель. Что в таких гордости для профессионала с тридцатилетним стажем, это любой подпоручик с толикой внимательности сумеет. Получился агент перспективный, пригодный для использования в играх с куда более высокими ставками, чем ловля провинциальных чухонских социалистов. Никишов прекрасно помнил, что с агентов начинали карьеру и создатель охранных отделений Зубатов, и ас закордонной разведки Корпуса Гартинг.

Содержащегося в тюрьме Юозаса под прикрытием наказания перевели в одиночную камеру, оттуда скрытно увезли в Москву, где полгода на неприметных конспиративных квартирах Корпуса шло обучение разведчика. Летом тридцать второго года уже не Юзик, а агент ОКЖ Лоренцо был готов к работе. Начал с восстановления связей в Вильне, Павел Полуэктович искал для своего воспитанника возможности вывода за границу.

Нашел вариант уже Коттен, вспомнивший о начинающем агенте над трупом Никишова и мгновенно просчитавший перспективы от объявления Григулявичуса убийцей жандарма. Идея ввести Юозаса в операцию по поиску предателя, получившую кодовое обозначение «Бренн», появилась позже. А уж о том, что бывшему боевику удастся рассчитаться за смерть брата и лично поучаствовать в сокрушении не только начальника безопасности Shell, но и абсолютно недосягаемого, казалось бы, сэра Детердинга, в Разведчасти носившего кличку «Ксеркс», тогда и подумать не мог никто.