— Да на этих дьявольских лоханках пушки мощнее наших! Сигнальщик! Эскадре поворот вправо на шесть румбов!

Взвизгнули блоки сигнальных фалов, и эскадра медленно повернула бортом к этим злобным и опасным шхунам. Однако маневр оказался безрезультатным. Более маневренные кораблики вовремя юркнули поперек хода галеонов и снова оказались на ударной позиции. Ярко блеснула вспышка, борт окутался дымом, и эскадра понесла еще одну потерю.

— Такое впечатление, что они с нами играют! — злобно заметил адмирал.

Надо что-то делать. Но что? Он вышел с подзорной трубой на самый край крыла и начал следить за действиями маленьких корабликов. Прекрасная маневренность — одно из важных качеств ведения боя, но еще требуется скорость, а мачты шхун ниже, чем у галеонов. Это шанс! Сегодня ровный ветер, и в двадцати метрах от поверхности моря его сила должна быть больше. Началась чреда маневров, основной целью которых было вывести эскадру на ветер и затем «свалиться» на шхуны. Поразительно, но караки не пытались идти в атаку, только пассивно держали линию и угрожающе нависали с флангов. Ближе к вечеру контр-адмирал дон Филипп ди Дорру смог выполнить свой план, но при этом потерял половину галеонов. Хотя это уже не имело принципиального значения, транспорты ушли. Настал последний момент решительной атаки и прорыва вражеского кольца.

— Дон Алато, прикажите офицерам надеть кирасы и сами не забудьте, нечего бравировать.

— А вы?

— Я адмирал несуществующего флота, судьба сама поставит последнюю точку.

Испанская эскадра развернулась строем фронта, угрожая догнать и потопить зловредные шхуны. Увы, кораблики, огрызаясь кормовыми пушками, уходили от преследования, а караки наконец пошли на сближение. Залпы, удары в корпус, крики раненых и кровь. Peces plata выдержала залпы трех голландских кораблей, после чего начала медленно заваливаться на правый борт. Адмирал окинул взглядом разрушенную палубу с нагромождением сбитых рей, обломками мачт и путаницей порванных снастей. Рядом продолжал стоять вестовой.

— Рональдо, надень на меня кирасу.

Вестовой посмотрел на осунувшегося и сильно постаревшего за день адмирала, тяжело вздохнул и начал выполнять приказ. Только грудь дона Филиппа ди Дорру закрыл пробковый нагрудник, раздался жуткий стон изломанного дерева, и Peces plata скрылась в океанской пучине.

Барон Бреда и ван Дайк пошли на риск. Они имели возможность собрать много кораблей, по количеству намного больше «Золотого флота». Но где набрать экипажи? Так родилась идея обманки, где основной боевой силой стали шхуны, а караки и галеоны выступали в роли огородного пугала. Если бы испанцы не среагировали на угрозу и продолжили сопровождение «Золотого флота», то пиратам пришлось бы поворачивать назад. Более серьезные последствия могли произойти в случае решительной атаки и абордажного боя. На большинстве кораблей находилась всего лишь маленькая палубная команда для управления парусами. Артиллеристов хватило только на шхуны и пятнадцать карак, причем при мизерном составе абордажной партии. Барон Бреда и ван Дайк решили рискнуть на грани блефа. Корабли разделили на две флотилии. Более сильная и многочисленная эскадра под командованием адмирала Бреда имитировала атаку на сопровождение «Золотого флота». Барон должен был увести военные галеоны от транспортов. Нечаянный огневой контакт продемонстрировал великолепные боевые качества шхун, но первоначальным планом не предусматривался. Произошла первая демонстрация возможностей специально построенного боевого корабля, ибо до XVIII века военный и торговый флот различались только количеством пушек.