- Может и запланирована. Хотя вряд ли. Мы были первый день на заводе, и вряд ли кто-то просчитывал твои действия. А вот что было дальше, тут возможны варианты.
- Ладно мальчики. Давайте заканчивайте тут. Потому что завтра всем на работу, а время уже позднее. Да и спать очень хочется, - сказала Лида, - в общем, я пошла, и вы долго не сидите.
Проговорив ещё полчаса и не придя к единому выводу, мы с Саней тоже отправились спать, справедливо решив, что утро вечера мудренее.
Сталинград. 16 сентября1940 года
Сталинград. 16 сентября1940 года
Начало ещё одной рабочей недели. Казалось бы, не первый день нахожусь в Сталинграде, но всё никак не привыкну к заводским гудкам с утра пораньше. Это тебе не Украина начала XXI века, где такой гудок только по праздникам можно услышать, по крайней мере у нас в городе так было. У меня они почему-то ассоциируются с Павкой Корчагиным, проблемами с позвоночником и хитрыми буржуинами. Видимо читанное в начале девяностых годов, в те времена, когда новая школьная программа ещё не была разработана, а старая упразднена, произведение Островского всё же повлияло на мою детскую психику. Вот было бы интересно, если бы Харьков не в 1940 год перенёсся, а в 1920 или там 1930. Ну да ладно, мне и тут проблем хватает.
- Ну что, Лёха, оделся? - отвлёк меня от мыслей стоящий на лестничной площадке Бондарь, - пойдём, а то ещё на работу опоздаем.
- Погодь, Саня, ща обуюсь и выходим, - сказал я завязывая шнурки на ботинке.
С этими ботинками интересная история приключилась. За пару дней до позавчерашней драки в парке, после которой рука до сих пор болит, я заметил, что левом берце начала отставать подошва. Всё бы ничего, но сети магазинов "Военный Стиль", в котором я и покупал ботинки, здесь не было, да и в ближайшие лет 70 появляться не собиралось. Следовательно, ни предъявить претензии, ни купить новые ботинки у меня ну никак не получалось. Поэтому, поинтересовавшись у Кузнецова Олега местонахождением ближайшей сапожной мастерской, я после работы направился искать отрекомендованного дядю Ахмета.
Поблуждав с полчаса по тому, что в моё время называлось бы частным сектором, я нашёл описанный одноэтажный дом, перед воротами которого была прибита вывеска с нарисованным дырявым ботинком и надписью "сапожник", сделанной видимо при активном содействии Капитана Очевидность.
Я постучался в ворота, и тут же услышал, как за забором начала лаять собака, причём, судя по тембру голоса, собака была совсем не маленькая. Скрипнула дверь, и мужской голос сказал "Хан, тихо!", после чего пёс замолчал. Затем дверная ручка в воротах повернулась, и в открывшихся дверях я увидел сморщенного невысокого старика азиатской наружности в тёплых штанах, ватнике и тюбетейке. В руках старик держал шило и сапожную дратву, что недвусмысленно говорило о его роде занятий.