— На сколько? Сколько у меня на руки получаться будет?

Директор взял бумажный квадратик, черканул карандашом и развернул его к Петрову. Петров внутренне дрогнул. Смысла пахать с утра до вечера за такие деньги не было.

— Так, когда можно получить расчёт?

Директор скорбно сложил губки бантиком.

— В любой момент, пожалуйста, в любой момент!

Петров встал и, не прощаясь, вышел.

В бухгалтерии очереди не было. Бухгалтер Валя, молча, выдала конверт и галочкой показала, где расписаться. Петров глянул на графу с суммой и расписался. Конверт сунул в карман, не считая купюры – Валечка никогда не ошибалась.

Офис фирмы располагался на одном из этажей высотки Московского авиационного института. Петров вышел из лифта на первом этаже, прошел мимо панно, изображающее почему-то космические фантазии, и вышел из вестибюля. Пройдя через проходную, повернул направо к Соколу, и пошёл вдоль большого серого мрачного здания с никогда не мытыми стёклами. Да, мысли были невесёлые.

Александр Артемьевич Петров был человеком крупным, ростом под метр девяносто, с густой каштановой шевелюрой. Лицо тоже было солидное, с крупными чертами и пронзительно-голубыми глазами. Лет ему было чуть за сорок, не старый еще, подтянутый джентльмен в приличных костюме и плаще, и очень приличных полуботинках, которыми он сейчас безразлично хлюпал по мокроснежным лужам.

Александр Артемьевич родился в семье военного. После окончания средней школы поступил в Бакинскую мореходку, там проучился год, бросил, поехал в Одессу и поступил в Одесскую мореходку. О причинах такого кульбита он никогда никому не рассказывал.

После выпуска молодой Саня Петров распределился во Владивосток, в Дальневосточное пароходство. Плавал (или как бы сказали настоящие мореманы, ходил) на "Андровской" и на "Садовской", между Камчаткой и Кореей, дорос до главного механика, а потом пароходы пошинковали на металлолом.

Со своей будущей женой Саня Петров встретился на Кунашире. Продажей билетов на пароход на острове, в те времена, заведовала Алла Владимировна, личность легендарная и неподражаемая. Многие поколения кунаширцев и гостей острова помнят её неизменную беломорину в зубах. Так вот, была у неё помощница, которую и заприметил Петров.

Через неделю пароход снова пришвартовался в виду Южно-Курильска и Петров, спрыгнув с плашкоута, с цветами наперевес ринулся штурмовать длиннющую лестницу, ведущую с берега собственно на остров, к жилым постройкам. Алла Владимировна сказала фразу, которая решила всё. Она сказала Татьяне: — Видишь, парень запыхался, значит любит.