Олег Иваныч кивнул — разговор становился забавным.

— Староста составителей перьев Шлатильцин, его сыновья, Тлаштилак и Шомицильтек, — перечислял Тускат. — Начальник ночной стражи Куамок, купец Шикатетль, купец Куамакатль, купец… Хватит? То-то же! Я на вашей стороне, прошу тебя, касик, поверь!

— Допустим, поверил. — Адмирал-воевода пристально взглянул на Туската. — И чем ты займешься, вернувшись в Мехико?

Тускат горделиво улыбнулся:

— Заговор. Только заговор. Ашаякатль не очень опасен, опаснее другие: Асотль, Таштетль, Тисок. Если они договорились между собой о власти — нам придется туго, если же нет — а зная их, думаю, что они вряд ли договорились — у нас есть все возможности. Слух о Тламаке уже наверняка распространился по всему Анауаку. Тем лучше! Нечего выжидать — надо действовать! Богатые люди Теночтитлана — на нашей стороне, и они нас поддержат, если мы не будем мешкать.

Олег Иваныч в ответ снова лишь кивнул. С этим было все ясно. Даже если и предаст — черт с ним. А вот Тламак… Как быть с ним? Не пустишь с Тускатом — убежит сам. Сунет голову в пасть, уж лучше пусть идут вместе со шпионом.

На следующее утро вместе с масатланским караваном Ново-Михайловск покинули двое — Тускат и Тламак, шпион и будущий тлатоани. Покинули, чтобы привести народ Мехико к новой вере и к новому государственному устройству. Судя по их довольным лицам, это им было — раз плюнуть. Олег Иваныч с Гришей смотрели с крепостной башни вслед каравану, а вышедшее из-за гор солнце висело над головой юного принца теночков царственным сияющим нимбом. Храм Святой Софии на вершине теокалли понемногу переставал быть химерой…

— Паруса! В море — паруса! — На башню по узкой лесенке взобрался начальник стражи. — Прикажете развернуть пушки?

— Не будем спешить, — успокоил адмирал-воевода. — Сначала посмотрим — чьи паруса?

Прихватив подзорную трубу, они с Гришей спустились вниз и в сопровождении стражников быстро направились к гавани. С моря дул сырой ветер, развевая полы красного, вышитого золотыми нитками плаща адмирала, трепал его светлые волосы, задувал под короткую куртку сквозь щегольские прорези в рукавах.

Олег Иваныч встал на пирсе, широко расставив ноги, приложил окуляр трубы к правому глазу…

Суда. Около двух десятков. Судя по парусам — каравеллы. У многих обломаны мачты — видно, недавно попали в жестокий шторм. Несмотря на это, корабли быстро приближались, настолько быстро, что уже хорошо заметными стали кормовые флаги с вышитым изображением Святой Софии.

— Наши, ребята! Наши, — опустив подзорную трубу, широко улыбнулся Олег Иваныч. — Быстро же они, однако… На, Гриша, взгляни сам.