– Здорово… – неохотно ответил «коренной петербуржец», оглядывая незнакомца с ног до головы.

– Не подскажете, в какой квартире Вера Александровна проживает?

– Это артистка, чё ль?

– Так точно!

– А тебе-то что за дело? Она поклонников – сразу с лестницы.

– Никак нет! Доставка поздравительной открытки в честь 1-го мая от коллектива театра комедии имени Акимова!

– И чё там, адрес не знают?

– Потерял я, дяденька… – жалобным шепотом продолжил Белый Лоб. – Влетит…

– На папиросы дашь, скажу, – оживился строитель социализма.

Олег с удовольствием сунул ему в руку гривенник.

– Сорок третья, четвертый этаж. Только дверью не хлопай – у меня башка взорвется…

Путешественник легко вбежал по ступенькам, собираясь с силами, постоял у высокой двери и позвонил. Открыла женщина такой изумительной внешности, что он тут же забыл об имеющейся в силу обстоятельств разности в возрасте, да и о цели визита тоже – просто открыл рот от удивления, и все.

Хозяйка улыбнулась, а затем вопросительно подняла брови.

– Э-э… – только и нашел, что выдавить из себя, Белолобов.

– «Э»? – засмеялась она. – Наверное, для нынешней молодежи это нормальное приветствие, но я бы предпочла что-нибудь более традиционное. Например: «Добрый день».

– Добрый день, Вера Александровна! Просто вы женщина такой ошеломительной красоты, что я на секунду потерял дар речи. Меня зовут Олег Белолобов, мне нужна Марина.

Она захохотала. Голос низкий, глубокий. Подошло бы для пения не только ««Монтевидэо, Монтевидэо, пускай не едет в тот край мой Лэо…», но и для чего-нибудь более серьезного.

– «Ошеломительной красоты»? Что-то новенькое! Обычно говорят – «ослепительной».

– На сей счет у меня имеются солнцезащитные очки.

– Ха-ха! Бравый мальчик! Только нельзя говорить: «Мне нужна». Некрасиво. Надо: «Я с удовольствием бы увидел…»