– Олег! – она повысила голос. – Только не лезь ничего менять! Пусть все идет своим чередом! Вспомни «эффект бабочки»!

– Я помню про «эффект бабочки»! – проскрежетал он зубами и повел ее дальше. – Да, можно плюнуть на все и вся, несколько лет походить строем, делая вид, что живешь в счастливом ожидании коммунизма, с энтузиазмом встретить перестройку, подружиться с Чубайсом, на первые же деньги купить «Майкрософт», вовремя подстроить встречу с женой, вовремя зачать Нину – и живи, в ус не дуй!

Он остановился, опять оказавшись с нею рядом лицом к лицу, и продолжил:

– Но а как же Чернобыль? Как промолчать о Спитаке? Об Аль-Каиде и башнях-близнецах? О цунами в Индийском океане в 2004-м, унесшем жизни трехсот тысяч человек?

– Но Аль-Каида для тебя – не главное, – печально произнесла спутница.

– Видишь, – усмехнулся он, – не зря мы вместе в ледяном плену сидели и по отдельности через время летали: меня ты раскусила. Я даже мысли не могу допустить, что я тридцать лет не увижу Нину такой, какая она есть в 2012-м!

– И потому пусть все летит в тартарары?

– Не в тартарары!

– У мистера всезнайки есть план? О! Лавочка! Без всякого Таврического сада. Присядем?

– Присядем.

Сели, наклонили головы друг к другу, продолжили шептаться.

– На самом деле, – сказала Марина, – курить хочется до смерти.

– Могу сбегать за пачкой «Родопи» – у меня установились доверительные отношения с продавщицей рюмочной двадцать четвертого дома Ириной.

Девчонка прыснула в кулак.

– Ну, Белолобов, ты, похоже, шутник. Отставим «Родопи», физкультуру – в массы.

– Я здесь не вынесу. Я уже чувствую, что начинаю сходить с ума. Для меня вокруг – не люди, а оруэлловские персонажи – до такого абсурда все доходит. Плюс ляпнул что-то где-то не так – отправят в психушку, права человека через три десятка лет зачитают. И я боюсь, что это не навсегда. Что – раз! – ты опять в снежной яме.

– Ерунда! Это посттравматический шок.

– Я хочу домой. Я хочу к дочке.

– То есть ты доберешься в пещеру, – очень-очень грустно сказала Горячева, – произведешь абра-кадабры с Камушком, улетишь еще на какую-нибудь Кассиопею, а я – вместе с тобой. За компанию.

– Нет. Ты говорила, что у тебя отец – замначальника порта.