Мне пришлось срочно вмешаться и устроить нагоняй инженерам корпорации, целиком поглощенным техническими аспектами своего танка и напрочь позабывшим об ограничениях, налагаемых железнодорожной инфраструктурой. Новая шестиосная платформа SSyms была спроектирована и изготовлена прямо-таки в рекордный срок, но вот незадача — теперь забыли о железнодорожном габарите, изменить который можно только перешивкой колеи, расширением тоннелей, радиусов поворота пути и в итоге закономерным банкротством Германии на следующий же день.

Тут я впервые за время министерства сорвался и пригрозил, что если немедленно, — то есть завтра, а лучше сегодня к вечеру! — выход найден не будет, последуют самые печальные для конструкторов и руководства «Хеншель» выводы. Попросту я мог нажаловаться Рейнхарду Гейдриху, способному пустить в ход репрессивный аппарат. Как следствие, кое-кто провел бы незабываемый отпуск в Дахау.

Надоело, честное слово! Это война, а не загородная прогулка с пикником!

К моему безмерному удивлению, решение предоставили спустя несколько часов: для соответствия габаритам придется снимать с шасси танков внешние катки и во время транспортировки использовать узкие гусеницы в 520 миллиметров. Что, само собой, повлекло новые расходы — металл, рабочее время, загруженность станков, — но делать было нечего.

Когда я рассказал о бурных событиях, развивавшихся летом вокруг платформ для «Тигров», Гудериану, опальный генерал-полковник не знал, смеяться ему или плакать. Заметил только «Везде у нас так!» и посетовал на типично германское пренебрежение всем, что не входит в зону ответственности одного конкретного исполнителя, будь это примитивный стрелочник или конструкторский коллектив. Ну и отсутствие внятного технического задания со стороны заказчика, обязанного предусмотреть логистические габариты, тоже сыграло немаловажную роль.

Имя непосредственного заказчика мы отлично знали — Адольф Гитлер. На совещании в штабе командования сухопутными войсками Германии 26 мая 1941 года именно фюрер настоял на концепции тяжелого танка.

— …Много они там навоюют! — продолжал возмущаться Гудериан, вымеряя комнату шагами, вправо-влево, вправо-влево. Будто хищник, запертый в клетке. — А вы, Шпеер, все-таки не рискуйте, я глупость посоветовал! Отзыв техники могут расценить как вредительство[16], и тогда вас ничто не спасет!

— Придумаю что-нибудь, — легкомысленно отозвался я. — Жаль, очень жаль, что сегодня не удалось протолкнуть вашу идею!

— Идею?! — «Быстрый Гейнц», судя по выражению лица, едва не сплюнул прямо на пол, но вовремя одумался и спустил камнепад таких замысловатых словечек, что генерал Фромм закашлялся и посмотрел на меня, будто извиняясь. Не уверен, что подобную лексику и в штрафном батальоне услышишь. — Кому нужны эти идеи? Ему?! К дьяволу!