Он остановился справа от моего кресла и аккуратно выложил на столик первую карточку. За ней вторую. Третью.
— …И здесь. И еще вот здесь. Вот тут тоже. Снимать экзекуции и их результаты категорически запрещено, но многие нарушают приказ, приходится конфисковывать фотографии и пленки…
— Прекратите, — взмолился я. Под грудиной сжался мерзкий тошнотный комок. — Что это за ужас?
— Это часть масштабнейшего государственного проекта, за реализацию которого в значительной мере отвечаю и я, господин рейхсминистр, — ровным тоном ответил Гейдрих. — А по большому счету и вы, как член правительства Рейха. Помните, что я пять минут назад говорил о проблеме восточной колонизации? Она решается и такими методами, что уж скрывать. Теперь вспомним выкладки доктора Тодта, Яльмара Шахта, ваши собственные умозаключения… Что произойдет с нами всеми, окажись война проиграна? А она проиграна, Шпеер, будем честны хотя бы перед самими собой.
— Повесят, и я сочту это самым благополучным исходом, — мой голос дрожал. — Но… Кто? Кто приказал вытворять
— Исполнитель, — Гейдрих медленно склонил голову. — Как и я, как и многие. Не изображайте святую невинность, вы отлично знаете, без чьей санкции в нашей удивительной стране не происходит
— Это же… Невозможно! Да, я осведомлен о «Приказе о комиссарах», однако большевики идейные и вооруженные противники! Но гражданское население? На снимках именно гражданские! Женщины! С детьми!
— Не только, — обергруппенфюрер говорил с невозможным, запредельным спокойствием. — Отдельные категории военнопленных. Все без исключения неработоспособные евреи, политически неблагонадежные элементы. Долго перечислять. Извините, мне необходимо отлучиться на четверть часа, можете пока изучить отчетность по подразделениям СС на Украине, внимательно посмотрите фотографии, — их в пачке около пятидесяти, — а уж потом… Потом приступим к самой важной части разговора.
Рейнхард Гейдрих чеканным, будто на плацу, шагом двинулся в выходу из кабинета. Перед тем как открыть дверь в секретарскую, оглянулся и сказал будто невзначай:
— Кстати. Окажись вы волею случая главой кабинета министров, кого назначили бы на ключевые посты? Подумайте. Только умоляю, никаких дилетантов!
* * *
…Украина, Шталаг 339, Киев-Дарница. 68 тысяч, в основном военнопленные.
Тоже Киев, концентрационный лагерь Сырец. 19 тысяч, евреи и прочие гражданские.
Особый полигон Weiberschlucht, Киев. Исходно в ведении айнзатцгруппы С, приданной группе армий «Юг», в настоящий момент подчинен киевскому СД. 127 тысяч по состоянию на август 1942, спецмероприятия продолжаются.