— Вы что-то говорили о маврах, мой юный друг? — Вожников поспешно перевел беседу на другие рельсы.

— Да! Это точно были мавры, я хорошо знаю их язык!

— Знаете язык?

— Выучил. — Парнишка неожиданно потупился и покраснел. — Ну, так… Хайяма читал и прочих… хотя, говорят, и не к лицу то благородному кабальеро, однако я считаю, что лишние знания никому не повредят.

— Вот поистине золотые слова! — искренне восхитился Егор. — Думаю, король Альфонсо не ошибся, доверив вам столь ответственное поручение. Вы кажетесь мне очень разумным молодым человеком, любезнейший дон Эстебан!

— Спасибо, сир! — юноша покраснел еще больше, зарделся от похвалы, словно внезапно распустившийся мак, и столь же внезапно признался: — Вы — самый благородный из наших врагов, господин император!

— Благородный — да, — с достоинством признал князь и, чуть помолчав, продолжил: — А кто вам сказал, что ваш враг?

— Я хотел сказать — враг Арагона…

— И враг Кастилии, Леона… Кого еще? — Егор не выдержал, рассмеялся, впрочем, не очень-то весело. — Однако часто случается так, что прежний враг становится другом.

— Так бывает сплошь и рядом, сир! — охотно поддержал раненый. — Даже вот взять короля Жуана Португальского. Мы с ним давно воюем, да, но у нас ведь есть и общие исконные враги — мавры!

— Да, мавры… — задумчиво повторил князь. — Откуда они только здесь взялись?

— Вот и я сейчас думаю — откуда? — дон Эстебан наморщил лоб. — Но они следили за мной, несомненно, выбрали момент для засады, напали внезапно и подло, как всегда поступают мавры! И вы будьте начеку, сир! И… я давно хотел спросить… не знаю, правда, удобно ли…

— Неудобно штаны через голову надевать, — хохотнул Вожников. — И на потолке спать, одеяло сваливается.

— Где… э… спать? На потолке?

— Да спрашивайте уже, что вы там хотели!

— Спрошу, — юноша приподнялся на локте. — Никак не могу понять, почему вы здесь, в горах, один, без войска и подобающей свиты?

Князь махнул рукой:

— Разгадка простая! Просто выполняю обет — поклониться Святой Монтсерратской Деве, — а это дело интимное, суеты и многолюдства не терпит.

— Ах ну да, да! — улыбнулся посланник. — И как я сразу-то не догадался! Ну конечно же — Моренета. Так вы туда едете! А где же ваши лошади?

— Иду пешим, — сдержанно пояснил Егор. — Таков уж обет. Да и апостол Петр всегда пешком странствовал.