Я сжал зубы. Антон рассказал мне о Ноябрьской революции 1918 года в Германии. Какое унижение, какая мерзость. Я тяжело вздохнул, - Ники, мы оба с тобой оказались в дураках. Как я мог поверить этим проклятым британцам?! Они стравили нас, и радуются. Да и ты Ники тоже хорош. Ты полез защищать этих мерзких лягушатников, которые заставляли тебя расплачиваться за проценты по займам кровью храбрых русских солдат. И теперь ты потерял корону, да и моя, если сказать честно, уже шатается на моей голове. И как ты смог допустить, чтобы тебя свергли, словно какого-то южноамериканского президента? И не какая-то там взбунтовавшаяся чернь, а собственные министры и генералы, возжелавшие власти.

   Ники парировал, - А как ты, Вилли, как мог допустить, чтобы твои генералы игнорировали твои приказы? Впрочем, не будем ворошить старое. Наши общие друзья в последний момент вытянули тебя и меня из лохани с дерьмом, в которую мы влезли.

   - Да, кстати, - сказал я, - насчет наших общих друзей. Им можно доверять?

   - С ними можно договариваться, - голос Ники стал задумчивым, - если будешь вести с ними переговоры, то тебе сразу объяснят, что от тебя хотят, что ты получишь взамен, и чего ты ни в коем случае не должен делать, если не хочешь получить большие неприятности. Все! Подписав документ, или просто пожав тебе руку, они с такой же как у тебя железной немецкой педантичностью будут выполнять свою часть договора, ровно до тех пор, пока ты выполняешь свою.

   - Спасибо, Ники, - сказал я, - я обязательно воспользуюсь твоим добрым советом и буду всегда о нем помнить. Еще раз повторю, мне очень жаль, что все так получилось, ты же знаешь, я не хотел этой войны.

   - Да? - саркастически переспросил Ники, - И несмотря на это ты позволил окружить себя отпетыми русофобами? В твоем окружении только Тирпиц был приличным человеком. И то лишь потому, что твой флот, в отличие от армии, видел своего главного врага в Британии, а не в России.

   Я тоже начал заводиться, - А зачем твой отец заключил этот союз с лягушатниками, который привел Россию в Антанту? Они же спали и видели, как с помощью русской армии возьмут реванш за Седан и Париж.

   Ники парировал, - А зачем еще пятнадцатью годами раньше, твой отец заключил союз с битыми им австрийцами? Они, между прочим, были, есть и будут, нашими злейшие враги. А старый маразматик Франц-Иосиф до самого конца оставался любителем тянуть к себе все, что плохо лежит.

   - Это все Бисмарк, - вздохнул я, - он очень опасался вашей мощи, и хотел сделать из союза двух немецких государств противовес России.