В тройке ехать довольно удобно, но для нас со Скуратовым тесновато — не по нашим крупным габаритам танк. Надеюсь, скоро сменим транспортное средство.

При свете фар мы шли с приличной для панцеров скоростью — глядишь, через час доберемся до места.

От расположения 2-го полка, остановились метров за восемьсот. В трофейный бинокль оглядел окрестности.

— Кремер, загоняй танк в лесок, тот что слева.

Немец о расположении полка, доложил четко и ясно. Штаб находился рядом с двумя танковыми батальонами, в здании какой-то конторы. Командир полка — оберст Рауш.

— Кстати, если вы только из Франции, откуда знаешь о наших доблестных пограничниках? — резонно спросил Семен.

— На станции в Орше пехотинцы рассказывали — потери у них в июне превышали все мыслимые пределы.

Затем он задал такой вопрос, мы не знали плакать или смеяться. Привожу дословно — господа, почему вы работаете на русских? — Как можно предать Рейх?

— С чего вы взяли, Кремер, что мы немцы?

Немец фыркнул:

— Ваш южно-баварский говор скрыть невозможно.

Я ответил:

— Без комментариев.

Семен отвернулся потом не выдержал и выскочил из танка — смешливый, блин.

Посмотрел на часы — 0 часов 10 минут, начинаем через два часа.

…..

Личный состав танкового полка располагался в палатках, поставленных аккуратными рядами с немецкой педантичностью. Каждая палатка окопана дождевыми канавками, а дощечки-указатели информировали где какая рота и т. д. Пленного плотно упаковали и тщательно привязали к сиденью.

— Семен, расходимся, сначала убираем часовых, потом занимаемся экипажами в палатках — работаем ножами.

В ответ Скуратов лишь кивнул. Первых часовых я снял легко — они сами выскочили на меня.

За следующий парой пришлось телепаться не меньше трехсот метров, затем появился Семен, вытиравший свой нож о пучок травы.