— Подожди, господин полковник, стрелять. Нам корабль нужен, Веди капо нас до ваших «судоверфей», — проявил инициативу Рустам. Зелёный от ужасти капо препроводил нас к олу Лукасу Вас-Яртису. Купец-эсис, молодой и высокий ростом, тоже позеленел, когда увидел капо. До частичной немоты.

— Ол, нам нужен корабль, для перевозки 300 человек и техники за океан, — озвучил нашу просьбу командор. Ол Лукас молча, пощёлкал по клавишам, со страхом косясь на капо.

— Вот, — еле выговорил он. Корабль был на 500 гостей, 40 авто и 95 членов экипажа. — Он у меня один. Стоит, э, 207000 империалов… Никита, соорентируясь, капо увёл. Цена судна ROPAX сразу снизилась до 98 тысяч.

— Дорого, ол. Господа, что у нас с деньгами? — спросил атаман потеряшек — Мелехов. Денег было мало. Стелла в это время взяла ола Лукаса в оборот.

— … завтра у нас ярмарка, — услышали от него устарелые известия. Переговорили. Появилась надежда продать на этой трёхдневной ярмарке всё для нас ненужное. Назначили «барахольщиков» и пошли заселяться во дворец капо Борга. Я попал в состав антикваров.

Следующий день был бенефисом полковника Мелехова. С утра пленные цессы городок подмели, а жители скоречко его доукрасили. И на ярмарку стали прибывать торговцы и покупатели. По суши и по морю добрались. До ужина, на нескольких аукционах, Мелехов распродал сначала коней и барахло вчерашних оргозов, а потом и коней казаков, и часть имущества. И с НИС, и с «Карасика», и своего.

— Ещё двадцать пять тысяч надо, — бухгалтерию вела Эльза.

— Надо трусить цессов, — предложил Мелехов.

— Не получится. У них есть свой кодекс чести бойца. Пытки могут недельные выдерживать… Пошли Григорий Пантелеевич в карты с ними сыграем, — нашёлся Никита. В игре в покер им и повезло.

— Ещё пять тысяч надо, — подвёл итог азартным играм Ястребов. Заявился он на подчищенный, от лишних манаток, «Карасик». Ястребов был чем-то сильно взволнован, даже забыл, меня и Борисова, назвать «синьорами».

— А капо, что сказал? — поинтересовался Борисов. Я переводил дух после этих внезапных ревизий и распродаж.

— Капо сказал нам, что он потерял лицо и… И самоубился. Синьоры, блин, он сам себе шею свернул! А потом тоже сделал и его советник! Уму непостижимо! — эмоционально возгласил Ястребов. «Занимательный народ эти цессы», — только надумал. «Занимательные» цессы продолжили дело капо. Вечером все покончили с собой. Как они узнали о самоубийстве капо, для нас осталось тайной. Осталось только тридцать два мальчика-цесса в возрасте восьми десяти лет.

— Я их возьму на воспитание, — заявил Шарп, к немалому нашему удивлению.