Сын шерифа согласно кивнул, поняв отца без слов. Бросился к своей машине, чтобы ехать в поле…
— Ты не должен здесь оставаться один.
— Сэр, я тоже возьму оружие — сказала пожилая, сохранившая остатки былой красоты женщина — слава Богу, у нас есть скот и есть чем его защищать.
У нее в руках был такой же Рюгер, на обоих — автоматные магазины. На голове — косынка как на открытках сороковых, которые идут сейчас по пять тысяч долларов за штуку. И люди покупают — чтобы хоть попытаться вспомнить о том, что мы потеряли…
Честь. Верность. Долг. Преданность. Богобоязненность.
— Марта, не говори глупостей — мягко сказал шериф — ты что, не видишь, что делается? Военные не всегда будет под рукой.
— Если мы бросим это… Джим так радовался, когда полностью заплатил по закладным за все земли. Нет, шериф, мы не уйдем…
Шериф провел рукой по небритому подбородку.
— Я оставлю вам пару автоматов. Лишним не будет.
— Спасибо, у нас уже есть…
— Ма, я возьму один… Спасибо, сэр…
— Эй, шериф, вы должны это видеть! — крикнули от расстрелянных машин.
Шериф подошел. Убитых — одежда была пропитана кровью от множества мелких осколков — обыскивали, снова забирали оружие — оружие сейчас было главной ценностью, от него зависела в буквальном смысле слова жизнь и смерть. Есть оружие — жив. Нет оружия — мертв.
Луч фонаря осветил одного из убитых. Длинная борода чуть ли не по пояс.
— Не слишком похож на мекса, не так ли, шериф.
— Борода еще ни о чем не говорит.
— А теперь посмотрите, что мы нашли в кармане у этого урода…
Шериф взял небольшую, карманного формата книжку. Страницы слиплись от крови…
На первой — было изображение полумесяца, перекрещенного с автоматом Калашникова. Полумесяц и автомат Калашникова. Исламская революция.