Нет, с точными науками всё у меня нормально. Математика-физика-химия идут на ура. Профессора не нахвалятся, говорят, что хоть сейчас в университет. Школьную программу я освоила в полном объёме. Так же отлично у меня по иностранному языку. По русскому то есть. Я по-русски даже лучше своего учителя говорю. А вот с грамотностью у меня хреново. Ошибок я многовато пока что делаю. Но самый кошмар — это родная литература.

О, припёрся! Начкар стучит, входит и докладывает, что опять притащился этот старый мухомор. Ладно, зови уж. Всё равно не отвертеться. Здравствуйте, герр Мунк. Да-да, я тоже очень рада. Просто безумно. Такое счастье увидеться с вами. Что? Поэтический реализм? Безусловно, крайне интересная тема. Давайте изучим. Я вся внимание.

Ага. «Шварцвальдские деревенские истории». «Культурно-исторические новеллы». Очень интересно. Хомяк-исследователь перебежал из-под шкафа под диван. Гейзе приобретает славу первого новеллиста Германии, а хомяк подбирает и запихивает за щёки кусочки капусты. Немецкий роман заметно стремится к возможному для него реализму. Куда ж ты морковь-то ещё пихаешь, балбес? Щёки ведь лопнут! Из новеллистов лучшие Конрад Фердинанд Мейер и Захер-Мазох. Что, не лезет? Но просто бросить жаба не разрешает, да? С раздувшимися щеками и куском моркови в зубах хомячок рысью удаляется обратно под шкаф. Но отрадное явление представляет собой беспритязательный семейно-юмористический роман…

Когда я проснулась, в комнате никого, кроме меня, не было. Я выпрямилась на стуле и посмотрела по сторонам. А где все? Ладно, допустим, хомяк всё ещё под шкафом. Но где герр Мунк? Он что, ушёл, даже не попрощавшись со мной? Это ведь невежливо. Или он обиделся? А чего? Подумаешь, немножко заснула. У него голос такой убаюкивающий…

Глава 11

Глава 11

— Поживут в гостинице. Ничего с ними не сделается. Зачем по семьям-то?

— Нет! Ютта, нет! — В волнении я вскочила на ноги и принялась расхаживать по своему кабинету, для большей убедительности сопровождая речь жестами. Похоже, это я от Гитлера заразилась, тот тоже всегда так делал. — Ну, какие же вы упёртые! Вчера Артур приходил, сегодня ты с тем же самым. Это очень важно, чтобы именно по семьям. Они должны пожить нашей жизнью, понять нас. А мы должны посмотреть на них. Должны увидеть, что в России живут не только евреи и комиссары, но и обычные люди. Такие же, как здесь у нас, мальчишки и девчонки.

— Они же азиаты!

— Отбор первой группы на контроле лично у товарища Молотова. Я разговаривала с ним по телефону, и он обещал, что в этой группе ребята внешне будут неотличимы от чистокровных немцев. Любого из них можно смело размещать на плакате гитлерюгенда.