Поднял веки он, как показалось в первый момент, через мгновение, но обнаружил себя лежащим. Хотя вокруг все плыло и кружилось, сумел разобрать, что аудитория перестала существовать, что он валяется рядом с огрызком стены, а дальше, в каком-то метре, виднеется мостовая Истикляля.
Клубилась каменная крошка, а меж обломков и осколков виднелись изломанные окровавленные тела. Вдали истошно, на одной ноте, визжала женщина, и этот звук вбуравливался в мозг, причинял жуткую боль.
— Что?.. — вместе с горячими брызгами сумел выхаркнуть Олег, почувствовал вкус крови.
Но боль усилилась, стало ясно, что разламывается голова, спину будто поджаривают на гриле, и еще какой-то непорядок с ногами. Но что именно не так, он сообразить не смог, накатила черная волна, накрыла его подобно ватному колючему одеялу и уволокла за собой в пустоту, где нет ничего, ни горя, ни страдания, ни страха.
Под хмурым небом осени. 9
Под хмурым небом осени. 9
За то время, что Олег провел вдали от столицы, приемная министра мировоззрения совершенно не изменилась.
Те же картины на стенах, со вкусом подобранная маленькая коллекция «малых голландцев», те же мраморные статуи в углах, и не новоделы, а настоящие, привезенные из Греции — Пан, играющий на свирели, смотрящаяся в зеркало нимфа с отбитой рукой, Арес в конегривом шлеме.
— Шеф занят пока, придется немного подождать, — сказал Покровский, протягивая ладонь для пожатия. — Ты как, тут посидишь, или, может быть, пойдешь к нам, по чашечке кофе выпьем?
В приемной находился только дежурный адъютант, дверь прямо открывалась в логово самого Паука, а та, что располагалась справа, напротив огромных, во всю стену окон, вела в личный отдел министра, где сидели секретари, стенографисты, офицеры связи от военного и морского министерств.
— Хм… лучше тут, — сказал Олег.
Видеться с людьми, с которыми когда-то работал, не хотелось.
— Ну, как знаешь, — Покровский привычным движением поправил очки. — Как рана? Здоровье в целом?
— Нормально.
Пуля из пистолета «опричника» оставила шрам, тот подживал, не доставляя особого беспокойства, разве что мешал бриться. Приступы головной боли Олега не посещали с того дня, спина не тревожила, ходил он спокойно и легко, и палку едва не забыл в квартире у Шульгина.