Он провел руками вверх и вниз по своей грудной клетке, которая было еще более тощей, чем у раба, с которым Коделл беседовал за пределами города.

— И вот. — Он повернулся, чтобы показать свою спину и шрамы, старые и новые, пересекающиеся по всему телу. — Я не быть ленивый, наглый ниггер, масса, клянусь Богом, нет, но дьявол Руди, он есть само зло. Я увидел его тут, и я не мог держать себя…

Коделл и остальные солдаты в сером смотрели друг на друга в растерянности, не зная, что делать дальше. Черный, убивший белого, должен умереть; так гласил закон поколений. Но если белый был врагом Конфедерации Штатов, человеком, возглавлявшим бойцов Ривингтона, который был объявлен в розыск в связи с побоищем в Ричмонде, и человеком неимоверно жестоко истязавшем черных? Неважно, гласил закон поколений — черный все равно должен умереть. Обычаи и законы поколений превалировали над обычным юридическим правом.

Тем не менее время шло, а никто из присутствующих не поднял оружия против негра. После долгой паузы, Коделл ткнул большим пальцем в сторону Ривингтон.

— Тебе лучше убраться отсюда.

Негр посмотрел на него, а затем скрылся так же быстро, как и появился.

— Какой-то кафр-негр — он только что убил безнаказанно белого, — яростно заверещал один из ривингтонцев.

— Заткнись, ты… — четверо солдат прорычали на одном дыхании. Один из них добавил: — По всему, этот сукин сын сам напросился, ей-богу.

Коделл думал то же самое, но наглости сказать это вслух, ему не хватало. Хотя было видно, что нынешний Юг действительно отличается от того, каким он был в 1861 году.

* * *

Двери особняка президента были широко открыты для приема, традиционно проходившего раз в две недели. Бабочки нагло порхали среди людей, но если закрыть двери, то стало бы слишком душно: вместе с июнем лето приехало в Ричмонд. Другие мотыльки бились в стекла окон, счастливо избегая шанса сгореть в газовых лампах.

Роберт Ли и его дочь Мэри стояли в прихожей, приветствуя прибывающих посетителей.

— Добрый вечер, дамы и господа… Как вы сегодня, сенатор Магоффин?… Здравствуйте, господин министр, что нынче привело вас сюда?

Джефферсон Дэвис позволил себе тонкую, самоуничижительную улыбку.

— Я просто зашел, чтобы увидеть, как этот дом существует без меня. И как мне кажется — очень даже хорошо.

— Ты также был не против послушать последние сплетни, насколько я помню, — сказала Варина Дэвис с огоньком в глазах.

— Я? — Дэвис весело посмотрел на Ли. — Господин президент, рассудите нас. Можете ли вы представить себе, что я мог произнести такое нелепое заявление?