Застрявшие у ежей броневики, представляли собой идеальную цель для стрельбы и югославские солдаты не заставили себя долго ждать. Не прошло и десяти минуты, как ярко вспыхнула головной броневик англичан, пораженный выстрелом из фаустпатрона. Охваченный страхом, экипаж броневика попытался покинуть обреченную машину, но едва они показались из люка, заговорил притаившийся в ночи пулемет.

Длинная очередь в одно мгновение смела на землю не только гордых бриттов, но и примкнувших к ним поляков. Расплавленный свинец и брызги горячей крови моментально охладили наступательный порыв подданных Джона Буля, заставив их искать спасение на жестком булыжнике мостовой.

Невыносимо долгую минуту, защитники демократических ценностей приходили в себя. Только стоны и ругань были слышны в ночи, прежде чем четыре оставшихся броневика не разразились огнем. Безудержно трещали пулеметы, яростно грохотали пушки, стремясь смыть кровью югославских солдат нанесенное оскорбление британской короне. Со сладостным упоением крушили они то место, откуда велся по ним огонь. Пули и снаряды превратили в сплошное решето афишную тумбу, вблизи которой расположился пулемет. Казалось, что от пулеметчика должно было остаться мокрое место, однако когда поляки попытались продвинуться вперед, несносный пулемет вновь заговорил, только из другого места.

Разъяренные британцы принялись охотиться за своим обидчиком, щедро прошивая мрак ночи трассирующими очередями и выстрелами из пушек. В этой суматохе, никто не обратил на одинокую фигуру человека, притаившегося за старинным платаном. Выглянув из-за ствола дерева и определив расстояние до ближайшего броневика, удачным выстрелом из фаустпатрона, он добавил освещения улицы короля Эммануила.

Понеся ощутимые потери, британские броневики дружно откатились назад, предоставив полякам право выхода на ратушную площадь. Мелкими перебежками, под прикрытием британских пулеметов, они пробрались за колючую баррикаду, где столкнулись с ожесточенным сопротивлением югославов.

Опытные бойцы, они рассредоточились по всевозможным углам и подворотням, не давая своим метким огнем противнику, приблизиться на бросок гранаты. То один, то другой солдат армии польской, падал на землю сраженный свинцом, так и не увидав, дорогую сердцу Варшаву.

Пули роем носились из одной стороны в другую. Никто из славян не хотел уступать друг другу жемчужину Адриатики. Сербы, своим огнем не давали полякам прорваться на ратушную площадь, те в свою очередь не позволяли фаустникам уничтожить свой броненосный аргумент в этом бою. Возникла патовая ситуация, жирную точку в которой поставили прибывшие из казармы расчеты с противотанковыми ружьями. Укрывшись за каменным парапетом уличных кабачков, они быстро привели к молчанию две боевые машины противника.