— Брак с тобой огромная честь для любого македонца, царевна, но он невозможен без одобрения твоим братом, царем Александром.

— По праву рождения я сама могу принимать подобное решение, ты знаешь это!

— Да, такое право у тебя действительно есть, но как отнесется к этому царь, когда он вернется? Как мы ему это все объясним?

— А как ты собираешься объяснить, что решение отдать меня Спифридату?! Интересами государства или политической необходимостью?!

— Откуда у тебя такие мысли, Клеопатра!? Кто тебе их внушил?! — притворно воскликнул верховный стратег.

— От моего отца, царя Филиппа, что выдал меня замуж в пятнадцать лет за моего дядю ради интересов государства! От моей матери, царицы Олимпиады, которая из политической необходимости отняла у меня моё законное царство! От брата Александра, которому ради покорения Ойкумены не было времени заняться моим новым замужеством! От Антипатра, что все время поездки в Вавилон принуждал меня выйти замуж за Кассандра, объясняя это усилением устоев македонского государства! — от волнения, голос царевны задрожал, а её саму била нервная дрожь. Клеопатру прорвало.

— Негодяй! Он дорого заплатит за это! — воскликнул Пердикка, но Клеопатра не слышала его.

— И от тебя, Пердикка, который ради спокойствия в государстве жертвуешь мною как разменной монетой — горестно вздохнула царевна, и слезы закапали из её карих глаз.

— Не говори так Клеопатра, ибо твои слова несправедливы в отношения меня!

— Все это слова, Пердикка. Подтверди их делом и возьми меня в жены, — с вызовом произнесла царевна, — или интересы государства для тебя сковывают тебе руки?

— Нет, я не трус! — гордо произнес, только этого и ждавший стратег, — и, не смотря на все сказанные тобой несправедливые укоры, я готов взять тебя в жены.

— Когда!? — тут же спросила царевна, подозревая скрытый подвох в словах стратега.

— Для этого торжества нужно время — начал было Пердикка.

— Жрецу Аполлодору для объявления нас мужем и женой достаточно час, ровно столько же для оформления всех брачных бумаг. Пошли за ним и пусть сегодня же вечером все будет законченно.

— К чему такая спешка, Клеопатра! У меня сегодня назначен военный совет, и мы там будем обсуждать важные государственные дела — запротестовал стратег.

— Я, так хочу — отчеканила царевна, — тем более у тебя будет прекрасный повод удивить своих подчиненных, представ перед ними в новом ранге!

— Хорошо. Я сделаю все, как ты хочешь — согласился стратег, и царевна радостно упорхнула из его покоев.

Не успела за Клеопатрой закрыться дверь, как из соседней комнаты вышел египтянин и стал расточать хвалу Пердикки.