Томасского сукна[131], которое очень ценилось наравне с ипрскими сукнами, закупили семнадцать поставов. Не самое дорогое сукно, но и не из дешевых. В основном покупают такое сукно зажиточные горожане и крестьяне.

Турнейские сукна[132], также популярные в среде горожан, обошлись купцу от двух до четырех рублей за постав. Их закупили три дюжины штук.

Сукно из Сент-Омера[133] набрали аж шесть десятков поставов, по два рубля постав. Это сукно для тех, кто победнее. Кумского сукна[134] набрали три дюжины штук, хорошее сукно и недорогое. Чуть ниже качество русселерских сукон[135], но Иван Андреевич набрал их четыре дюжины, они дешевле кумских и тоже хорошо продаются. Еще взяли пять дюжин поставов «аррасса»[136], в основном двойного.

Поперинговые сукна[137], или как их на Руси называли – новогонковские, самые дешевые, обошлись по рублю за постав. Сотню поставов новогонковского сукна легко обменяли на воск.

Несколько поставов «капеляков» – ахенского сукна[138] черного цвета взяли для продажи в монастыри. Духовные лица с удовольствием употребляли импортные черные сукна, хотя монастырские уставы не одобряли ношение платьев из немецкого сукна, требуя употребление обычного домашнего сукна в обиходе.

Из самых дешевых тканей набрали полторы сотни поставов грубой, гладко сотканной, похожей на сукно английской кирсейской материи. Самые дорогие из них белого цвета. Крашеные отчего-то стоили вдвое дешевле. За всю партию отдали воском, но по цене они получились самые дешевые: сорок пять рублей за всю партию из ста пятидесяти штук. Купец заверил, что крестьяне и горожане мигом разберут ткань, еще татары хорошо покупают этот сорт материи, похожей на сукно, ткань очень походила на материал, из которого потом, лет через пятьсот, будут шить солдатские шинели.

Помимо перечисленных, накупили еще с полсотни поставов всяких разных тканей из польских городов. Ассортимент тканей в Новгороде очень и очень широкий, рассчитан на разного потребителя, от простого крестьянина и горожанина до князей и бояр.

Шелковые ткани тазиков поменяли на испанские, французские и рейнские вина в бочках. Самое интересное, что шелк продавали не на локти, а на вес. Двадцать больших бочек сладкого красного вина обошлись в восемьдесят московских рублей. С большим удивлением Андрей обнаружил среди всего предлагавшегося ассортимента вино в амфорах. Емкость амфор – литров пятьсот, не больше. Стоит вино относительно дешево, не дороже французских или рейнских вин. Оказалось, что это вино с черноморского побережья, привезенное из далекой Кафы[139]. Всего же по настоянию Андрея купец вынужден был закупить тридцать три бочки вина и шесть амфор – это все, что было на торгу. Вино ганзейцы не разбавляли, за махинации с вином им грозила конфискация имущества и огромный штраф.