— В наступление? — удивился Роли. — Зачем?

— Морально и фигурально. — Я помахал в воздухе излучателем и снова припрятал его за пояс. — Я вовсе не это имел в виду.

— А! — обрадовался Роли. — Это я понимаю.

Шум битвы с боевыми свиньями снаружи уже стих.

— Погодите, — сказал д’Обинье, предостерегающе положив мне руку на плечо, хотя я еще не двинулся с места. — Вам не кажется, что после пушечного переполоха еще и поросячий…

— Зато сразу видно, что ничего не изменилось, не правда ли? И кажется, доселе это никому не мешало. Пока не встал вопрос с сомнениями, кто на чьей стороне!

— Разумно, — сказал Роли. — Все только что лицезрели подтверждение тому, что на одной стороне быть лучше!

Таннеберг негромко, утробно и довольно засмеялся.

— Этто правда… — и уверенно направился к двери. На лице Выскочки явственно отразилось сомнение. Но Таннеберг был достаточно осторожен. Он открыл дверь, стараясь держаться сбоку от проема, в который тут же ворвались несколько пуль, застрявших в стенах и потолке.

— Прекратить! — рявкнул Таннеберг.

По толпе прокатился шум, и быстро, с готовностью, утих.

— Что происходит? — крикнул кто-то. — Капитан? С вами все в порядке?

— Изверги! Негодяи! Убийцы!.. — истошно завопил сзади дю Барра. Тут же послышался звук удара, будто кто-то хлопнул чем-то умеренно тяжелым по столу. Оглянувшись, я увидел ухмыляющегося Роли с разделочной доской в руках, позаимствованной из этнографического интерьера. Удар был несильный, дю Барра только растерялся, а д’Обинье и Сидни споро затолкали ему в рот что-то вроде рушника.

— Я здесь! — торжественно объявил Таннеберг. — То был знак свфыше! Мы идем дальше! Но спервфа… — он поднял палец и надменно оглядел собравшихся, — мы вфернем наших друзей, которых еще можно вернуть! Сделаем этто прямо сейчас! И да поможшет нам бог!

И ответом ему были — приветственные крики. Никаких протестов не было слышно, будто и вовсе ничего не было. У отряда вдруг появилась цель. А «поросячье безобразие» всех только отвлекло и рассмешило, подняв упавший было боевой дух. Как я ни оглядывался, я даже не мог заприметить канувшую куда-то пятерку пуритан среди внезапного всеобщего воодушевления.

Как мало иногда бывает нужно людям для счастья.

Пока рейтары собирались и разбирались в боевые порядки, я отыскал Матье и забрал у него своего Танкреда. Объяснения из-за спешки были минимальными, но сама потребность действовать быстро успокаивала, не давая времени на сомнения и рассуждения. Небольшую, обозную часть отряда отправили дальше по дороге к исходной цели, а вся боевая устремилась обратно, с тем, чтобы «вернуть себе свое!»