А Сандра ревела и отплёвывалась. Она убила человека… Ей не нужна была его гнилая кровь, не для этого она лишила его жизни. Но она убила человека! Зачем вообще он сюда пришёл? Разве его землю топтали сапоги немецких солдат? Разве хоть один немецкий солдат изнасиловал хоть одну англичанку? Тогда почему он хотел сделать это с ней? Это не месть, это что-то иное…

Сандра бежала прочь, цепляясь непослушными ногами о землю. Она падала и вставала, отлеживалась на обочине и ползла дальше.

Города походили на человеческие муравейники в каменных руинах. Всюду кто-то у кого-то что-то крал: бывшие заключенные лагерей у бывших рабочих с востока, рабочие с востока у немцев, немцы друг у друга. Вот толпа ворвалась на склад. Люди отпихивали и били друг друга, они набивали карманы тем, что смогли похватать — дверными петлями. Всего лишь бесполезные дверные петли — больше на складе не было ничего. Очередной счастливчик вырывал их у клокочущей толпы и смотрел на свою добычу. Вмиг выражение его лица изменилось. Только сейчас он понял, что держит в руках, и с презрением откинул петли на землю и побрёл прочь.

Кто-то из солдат бросил в голодную толпу горсть конфет. Люди принялись избивать друг друга в надежде урвать хоть фантик. В стране больше не осталось еды. Она была только у иностранных солдат. Сандра видела, как на улицах женщины прилюдно отдавались оккупантам за банку консервов. Матери и жены, с каменными лицами, глотая слезы, они ложились на спину и послушно раздвигали ноги, думая лишь о том, что сегодня у их детей будет ужин. Основной инстинкт снова подавил половой. В этой внутренней борьбе умирали с голода благопристойные, а выживали бесстыдные.

Сандра дошла до севера родной Баварии, где властвовали американские войска. Какой-то солдат бесцеремонно дернул её за руку, но тут же оттолкнул от себя, брезгливо поморщившись. Скрюченное болью тело, залитое чёрной кровью лицо — Сандра понимала, к ней противно даже прикасаться. Оккупант тут же нашёл себе другую добычу — мать предложила ему для утех свою тринадцатилетнюю дочь. И он повел их куда-то, помахивая перед носом пачкой печенья. Интересно, эта мать, как и многие другие, сбежала с востока подальше от «азиатских орд» насильников, чтобы сделать из родного ребенка американскую проститутку? Для чего они обе хотели выжить? Чтобы потерять последнюю каплю гордости и жить дальше, жить в стране, где оккупанты заведуют всем продовольствием и решают, дать тебе продуктовые карточки или нет?

Нет, нет, нет! Сандре не нужна была такая Бавария! Здесь победители показали своё скрытое естество. Оно оказалось не лучше чем у поверженного Хитлера. Они точно такие же. Их мораль такая же гнилая.