Передо мной стоял совершенно невзрачный парень лет тридцати. Помятая шапка, серый армяк, поношенные сапоги. Лицо незапоминающееся. Вроде все на месте – нос, глаза, рот. А отведи взгляд – и вспомнить ничего не можешь. Настоящий «топтун».

– Заходи.

Парень зашел.

– Князь Михайлов? Я от Андрея. Что от меня надобно?

– За человечком одним походить, посмотреть – где гулял, с кем встречался, разговаривал. А уж если подслушать что удастся – совсем хорошо будет.

– Как всегда, – хмыкнул парень. – Ты только этого человека мне покажи, однако – незаметно.

– Тогда давай у окна расположимся.

– Не, нельзя. Он выйдет, а пока я спускаться буду, уйти может. Сделаем так: ты у окна жди, а я на улице буду. Как он выйдет из ворот, махни в окно – лучше приметным чем-нибудь. Ну, скажем, рубахой белой.

– Договорились.

«Топтун» ушел, а я застыл у окна.

Минуты шли за минутами, минул уже час.

Наконец со ступенек спустился Зосима, потянулся лениво да и вышел из ворот.

Я взмахнул перед окном приготовленной запасной рубахой.

Но как я ни старался углядеть моего визитера, увидеть его так и не смог. «Просмотрел «топтун», – мелькнуло у меня в голове, – ушел, гаденыш!» А может, это я не заметил, как Зосиму «топтун» повел? Остается только ждать, скоро узнаю. И я отправился к Федору.

Посидели мы славно, потрапезничали. Потом в кабинет прошли.

– Ну, Георгий, рассказывай. Чую ведь, не просто так приехал.

– Ага. Казачок засланный у меня в дружине теперь.

– Откуда взял?

– Да сам пришел – в дружину мою проситься. Однако подозреваю я, что он не тот, за кого себя выдает… Говорит, нижегородец, из рати, татарами разбитой. А на самом – ни царапины! А я там жил – в Нижнем-то. Так он даже не знает, как воеводу звать. И еще, поглядел я на него со стороны в учебном бою – выучка мне знакома. У Телепнева есть один боец – саблей владеет виртуозно, я сам у него учился когда-то. Так вот, приемы у дружинника такие же.

– Может, ошибаешься?