– Я не спрашиваю, кто виноват… – чуть спокойнее произнес князь, глядя, как низшие чины утаскивают с перрона нападавшего. – Я хочу знать, кто на меня напал и почему?

– Не извольте беспокоиться. В участке разберутся. Все выяснят и непременно доложат… – еще раз козырнул полицейский. – А сейчас, позвольте поинтересоваться: который из вас будет Родион Евлампович Зеленин?

– А что такое? – окончательно успокаиваясь и отпустив эфес сабли, спросил Александр.

– Стало быть вы? Разрешите документ поглядеть?

– Нет, я не Зеленин. Я – князь Александр Катакази! И хочу знать, в чем полиция обвиняет моего друга?

– Просим прощения ваше сиятельство, вы меня не так поняли. Велено встретить и доставить. Во избежание. Сами видели, что творится. Пролетка за углом. Если желаете – можете проехать с нами. Распоряжения препятствовать не было. Других распоряжений тоже не имею.

– А куда доставить, уважаемый? – Родион решил что пора самому обрести голос.

– В Особую экспедицию… – таинственно понизил голос городовой. Даже оглянулся украдкой. – Ждут-с вас там…

– Ну, что ж… – князь развел руками. – В конце концов, мы за этим в Питер и приехали. Давай прощаться, что ли, Родион. Если судьба и начальство позволят – еще свидимся.

Катакази так расчувствовался, что крепко прижал Зеленина… и быстро шепнул на ухо:

– Как завернете за угол, беги и не оглядывайся.

Потом, словно устыдившись, оттолкнул товарища и пошел прочь.

– Прошу вас… – городовой поглядел вслед князю и указал рукой направление Родиону. – Был бы паромобиль, подкатили бы к входу, а лошадей велено в переулке ставить. Чтоб не гадили, значит. А скажите мне по совести, разве ж конский навоз воняет? Это ж благородное животное, а не свинья какая…

В это момент они как раз повернули с площади перед вокзалом в переулок, в котором, примерно посередке и в самом деле стояла пролетка с извозчиком. Не совсем понимая, что случилось, но доверяя князю, Родион развернулся, пихнул изо всех сил, не ожидающего от него такой прыти, городового и бросился наутек.

* * *

Любой упал бы… А полицейский, выкрикнув что-то гортанное и проделав какой-то немыслимый пирует, только полы шинели взметнулись – на ногах устоял и тотчас бросился в погоню. В горячке Родион ошибся направлением и побежал не к вокзалу, а прямиком в переулок. Не зная, что там тупик…

Но и время зря терять не стоило, пока лишнего шуму не подняли. Городовой быстро оглянулся, не смотрит ли кто, и тоже побежал. Но, в отличии от своих сослуживцев, при этом не призывая на помощь свистом. Он даже не вынул свисток из кармана. Да и положенное «Стой!» не кричал. Догонял молча…