– Да, они в выходной дают и сразу на всю неделю, – Марти мне.

– Хорошо, мои деньги и твои проживем, мне отец обещал подыскать жилье или твоего спросим, а пока будем здесь жить или у тебя, а ты – это тебе же ну ты, вроде. Да не переживай, понимаешь, я мужчина – вот и мне неприятно быть на шее у жены, а здесь даже не у жены, а ее родителей.

– Но ты же, мы, я несовершеннолетние, – спорит уже Марти.

– И что, а дворянская гордость моя, наша? – я гну линию на свободу.

– Но ведь все живут, как мы.

– Кто живет? – я интересуюсь.

– Толизи живут, Марилени живут, и даже Джахоры тоже вот живут.

– А можно поподробнее?

– Я не помню точно, Толизи живут у нее, у ее родителей, это я точно знаю. Марица учится в круге 11 класса.

– Конечно, она же круг, – я подтверждаю.

– Ну и что, а он кто? Он точка, они – вот видишь? Марилени живут у него, это ладно. А Джахоры как, а? Они точно живут на квартире, я даже в гостях была, у них маленькая Джерика – такая прелестная девочка. Они на квартире живут, да им родители ее и оплачивают.

– Э, ты тоже так хочешь, да? А здорово, тогда да, я тогда согласна, ну если и ты, ничего я, а то я стесняюсь что-то.

Ну все хорошо.

– Можно я не буду печенье? – Марти смущенно.

– Не ешь, а зачем взяла? – пожимаю плечами.

– Ты дал, – Марти в ответ.

– Марти, давай с тобой серьезно поговорим.

– Ну я не люблю печенье, правда, – Марти сразу испуганно.

– Подожди, Марти, не в печенье дело. Давай разговаривать как равные, вот. Это не значит кто командует, подожди. Это значит, я даю печенье, и ты, если не хочешь, говоришь – не хочу, и все. Иногда можешь объяснить почему, и то, в случае печенья не обязательно. Не хочешь – не надо, насильно ничего не делай, не нравится что-то – скажи мне об этом.

Понимаешь, мы друг друга совсем не знаем и нам надо узнать все привычки друг друга…