— Придурок, — беззлобно огрызнулся Дмитрий.

— Ребят, хватить зубоскалить, — встрял Смирнов. — Он, кажется, уже в себя приходит.

— Ты гляди, какой крепкий! — удивленно сказал Самойлов. — Я думал, он еще пяток минут в ауте проваляется.

— Если его слегка окурком прижечь, он прямо сейчас на ноги вскочит, — задумчиво протянул Дмитрий.

— Нет, ты сегодня, правда, какой-то ни такой. Кровожадный слишком.

— Жизнь такая.

— Вот, а если бы поцеловался, и самому бы стало на душе легче, и нас бы повеселил!

— Убью, — меланхолично пообещал Малинин.

— Ребят, вы кто, а? — раздался испуганный голос с пола.

— Мы — оборотни в погонах. И теперь вам пришел капздец, — зло сказал Смирнов и сплюнул на пол. Вчера он, впрочем, как и все стражи, изрядно набрался. К тому же ему набили морду, опозорив перед всем народом Отдела. Опохмелиться не дали, да еще потащили, не пойми куда, обещая приключения и славу. К тому же он крайне неловко чувствовал себя в присутствии Самойлова. С одной стороны, при одном взгляде на стража — колоссальная вспышка гнева. Едва увидев лицо Дениса, его сразу же хотелось прибить. С другой стороны, чувство страха. Теперь парень начал слегка побаиваться Седого и не знал, как себя вести в его присутствии. Потому и был парень сейчас взвинчен и зол.

— Артем, ну как вам не стыдно? — с ехидцей спросил Седой. — Посмотрите себе под ноги — сразу видно, что хозяева, хоть и террористы, очень чистоплотные люди. Полы так и сверкали, пока мы не пришли. Мы же им сначала грязными сапогами все испохабили, теперь еще вот вы харкаться изволите. Не стыдно?

— Нет, не стыдно. Стояли бы возле порога теплые пушистые тапочки, я бы с удовольствием переобулся.

— Врете вы все, коллега. Пиздите, как сказали бы в народе.

Говорил он все тем же елейным голоском, и улыбался во всю мощь своей неотразимой улыбки, только обращался уже к задержанному:

— Где подельники?

— Я не понимаю о чем вы!

— Да? Не понимаешь, говоришь? Где работаете?

— Временно не работаю…

— Раз не работаешь, значит, террорист! Где твои люди?

— Я не…