Тени войны и другие видения вдруг куда-то отступили. Только в висках Павлы остался какой-то размеренный стук 'тик-так'… Что-то твердое коснулось губ, и в рот потекла чуть сладковатая жидкость. Павла сделала глоток. Лежа с закрытыми глазами, она, вдруг, почувствовала какую-то сырость на лбу и щеках, и словно сквозь вату, услышала тихое, всхлипывание по-польски.
— Бабушка Мара, он ведь не умрет?
— Да, нет же глупенькая. Из такого-то пекла хлопак вылез, да помирать?! Вот еще! Раны-то не сильные. Да и не гибнут просто так такие-то герои. Ты его награды видела?
— Угу.
— Война ще только второй день идет, а у поручника уже и грудь в орденах. Вот таких-то воинов судьба и Дева Мария очень любят.
— А летать он снова сможет?!
— А как же! Еще много наград его ждет… Как он того немца-то спалил. Вот уж где страсть-то! А Штефан еще хотел ехать в Демблин, учиться. Ни за что этого глупого мальчишку туда не пущу!
— Бабушка Мара, а почему он по аглицки, да по русински ругался?
— Да кто ж его знает, может, приезжий, какой. Крестик-то у него правильный. А лицом, да руганью, вроде наш. Мой покойный Тадек, бывало, тоже как завернет… Да так, что по всей улице паночки щеками заалеют. И этот герой, видать, такой же! Потешил мне старой слух… А что иноземную речь знает, так мало ли таких панов в нашем Войске? Ну ка, Криська, оботри ка нашему пораненому лоб! А то скоро потонет этот 'Сокол' в слезах такой соплюхи.
Павла мысленно кивнула, соглашаясь со словами старой польки.
'Угу. Точно. Тонуть в слезах нам пока еще рано. Хм. А эта 'юнна дивчина', э-э, Кристина что ли? Видать, по мне 'в бою порубанному' убивается… Мдя-я. Мало мне было харьковско-житомирских 'амурных побед'… Надо будет отшить ее как-нибудь поаккуратнее. Гм. И все ж это у нас сейчас не главное. А главное то, что смерть товарища Колуна, и всех его прочих ипостасей, пока откладывается. Вот так-то, пан комэск. Живы, значит, жить будем…'.
***
Ночная радиограмма ввергла капитана в глубокие раздумья. За первые пару дней войны, капитан Чеслак лишь пару раз возвращался к делу 'добровольцев'. Парни показали себя очень здорово. В воздухе они навоевали уже на столько наград, сколько за столь короткий срок еще мало кому перепадало. Командующий авиации Армии 'Поможже' Стахон сейчас нетерпеливо ждал прилета остальных эскадрилий добровольцев. Полковника можно было понять, ведь вместо партизанской борьбы с швабами, теперь можно было навязать врагу свою игру. И тут этот непонятный приказ.