— Товарищ капитан, ваше задание не выполнено. Вернее, выполнено частично.

— Вот как? Так вас, значит, частично можно поздравить с успехом?

— Никак нет. Вверенная мне группа смогла доставить только истребитель и оружие. «Кантонец» не выполнил ваш приказ, и ускользнул.

— И какой же способ «ускользания» он выбрал?

— Воспользовавшись помощью якобы еще одной нашей группы, он улетел с плацдарма на трофейном японском истребителе. Как командир группы я готов понести наказание. Остальные члены группы не виноваты.

— Гм. Смело. В одиночку отвечать за все решили? М-да. Вы пока вот что, лейтенант… Расскажите-ка мне, что «Кантонец» вообще делал на плацдарме? Какие отзывы о нем от наземного начальства?

— Майор Кольчугин и другие командиры рассказывали о якобы умелых и героических действиях лейтенанта Колуна при обороне плацдарма, и в наступлении навстречу группе прорыва. Бойцы моей группы и я сам видели, только его стрельбу из ракетных блоков по танкам и коннице противника, других достоверных сведений не имеется.

— Нет достоверных, поделитесь недостоверными.

— Гхм. Боец Румилов доложил, что «Кантонец», оставив его охранять ракетный блок, участвовал в атаке. При этом он якобы стрелял из огнемета по японскому танку, в результате чего танк был захвачен, и использован «Кантонцем» в атаке против конницы и японских позиций…

— А что вас смущает в этих сведениях?

— Я не верю в то, что «Кантонец» подвергал свою жизнь опасности для успеха этой атаки.

— А для чего же тогда он это сделал?

— Вероятно, он уже тогда знал о наличии на позициях японского истребителя, и выбрал наиболее удобный для себя способ побега к противнику.

— М-да. Что вот так прямо и улетел на японский аэродром на японском же самолете?

— Так точно, улетел. Я готов нести наказание.

— С вашим наказанием разберемся потом. А пока ответьте. Не проще ли было «Кантонцу» прямо с плацдарма просто взять да убежать к японцам? Ну, или хотя бы изобразить неисправность ракетных блоков, и не стрелять по японцам. Ведь насколько я понимаю, если бы не его действия, то японцы уже заняли бы плацдарм и захватили бы на нем всё. И ракетные блоки, и авиапушки, и самого «Кантонца», и заминированный им истребитель. Разве не так?

— Товарищ капитан. Я не могу оценивать тактическую ситуацию на плацдарме и боевой вклад «Кантонца» в успех обороны. Я просто не верю ему, и не вижу других выгод для него в его действиях. Да и к тому же поиски его мотивов, на мой взгляд, бессмысленны. Ведь «Кантонец» бежал с плацдарма к противнику.

— Вам что, сам противник сообщил об успехе этого побега?