Впрочем, им тоже вскоре выпал шанс, когда противники Пиночета в Чили во главе с бывшим командующим ВВС генералом Густавом Ли попытались совершить переворот. Верные правительству войска подавили восстание, но Пиночета это уже не порадовало: во время перестрелки между охраной диктатора и атаковавшими его резиденцию мятежниками, использовавшими танки и боевые вертолёты, он был убит. Новым главой хунты стал адмирал Торибио Мерино, который под давлением администрации Картера, желавшей реабилитироваться за недавний провал, объявил о намерении вернуть Чили к демократии «в ближайшее время».

Тем временем Семичастный, вернувшись в Ла-Пас, подписал ряд соглашений с президентом Рейесом, который после этой войны стал кумиром нации. Даже те, кто на дух не переносил социализм и коммунизм, говорили: «Плевать, что коммунист, зато он исполнил нашу мечту – вернул нам море!» В общем, у Рейеса были все шансы избраться на второй срок. Подписанные соглашения касались торговли, поставок оружия для боливийской армии, совместной разработки полезных ископаемых, инфраструктурных проектов, обучения местных специалистов, в том числе и военных, а также создания в бухте Арика пункта базирования советского ВМФ, а близ Ла-Паса – базы ВВС СССР. В Вашингтоне подняли крик, как в прошлом году с Никарагуа, однако Семичастный на пресс-конференции заявил, что это абсолютно разные вещи. Центральная Америка находится рядом с США, и потому СССР понимает озабоченность американского правительства. Однако от Боливии до США не намного ближе, чем от США до СССР (это если не считать Аляску), и между Боливией и США находится ещё десяток стран. «Вы же не протестуете против наших военных баз на Камчатке, чем же они вас так задевают в Боливии?» – обращаясь к американцам, заявил министр иностранных дел СССР. Так что Семичастного в Ла-Пасе провожали почти как национального героя.

В других странах Латинской Америки он тоже стал популярен после заключённого с госсекретарём Вэнсом договора, по которому США гарантировали безопасность Никарагуа и Гренады и отказ от агрессии против них в любой форме, а также вывели базы из Панамы, за исключением зоны Панамского канала. СССР в свою очередь вывел все свои вооружённые силы из Никарагуа и обязался впредь не иметь в этой стране и на Гренаде никаких военных объектов, а также гарантировал коммерческий и демилитаризованный статус будущего Никарагуанского канала. Так что теперь фирмы из США, Европы, Канады и Японии наперебой предлагали свои услуги по его строительству. В Никарагуа и на Гренаде, понятно, были очень рады, в реакции Кубы прослеживалось некоторое разочарование тем, что не удалось избавиться от американцев в Гуантанамо, а вот в Панаме отношение было смешанное. С одной стороны, там были рады выводу американских баз, а с другой – опасались конкуренции с их каналом будущего канала в Никарагуа. Но это не портило общей картины успехов Семичастного в Новом Свете, так что в Москву Владимир Ефимович вернулся триумфатором и через пару дней вполне заслуженно получал в Кремле Звезду Героя Соцтруда из рук председателя Верховного Совета СССР Громыко. Забавно было наблюдать эту сцену в новостях. Несмотря на выдержку «мистера Нет», было видно, что он завидует своему преемнику. У самого Громыко за его долгую дипломатическую карьеру столь ярких и однозначных успехов всё же не случалось.