— Так может и не будем откладывать? Поедем прямо сейчас.

— Нам не надо никуда ехать — Сташевский кивнул и немолодой господин в монокле подошёл к их столику. Господин Корле, помощник премьер-министра представил его поляк.

Господин Корле склонился над рукой Надежды и поцеловав её разразился длинной речью. Надя что-то отвечала по-французски и улыбалась. Наконец сцена приветствия была закончена, все расселись, заказали ещё кофе и приступили к беседе.

Француз начал сразу.

— Я давно знаю господина Сташевского и готов верить его рекомендациям. Вы понимаете, что пока преобладает позиция людей, которые готовы на всё, чтобы Германия как можно дольше не смогла войти в клуб мировых держав.

— Я прекрасно помню боль Седана и ужас 1914 года — политесно перевела Надя слова Николая.

— Спасибо. Интересы Франции и интересы Британии расходятся в этом вопросе. Англичанам нужна сильная Германия, как противовес сильной России. Францию и Польшу такая позиция не устраивает. Поэтому для нас было бы интересно нарушение Германией Версальского договора, прежде всего как предлог для оккупации страны.

— А у Франции хватит ресурсов на этот шаг? Это ведь резко толкнёт немцев в объятия тех, кто предложит силовой ответ на оккупацию. А уж если за ними будет стоять мощь Красной Армии — реакция может быть весьма болезненной. Немцам теперь нечего терять. А у Вас всё-таки общая граница.

— Это маловероятно. Технически и мобилизационно Красная Армия не представляет серьёзной угрозы.

— И Вы хотите попробовать это на себе? Пустить в самый центр Европы большевистские орды? Англия на острове. Она продержится, как в наполеоновские войны. А «Прекрасная Франция» будет истекать кровью на фронте. Мне кажется, что это рискованная игра.

— Хорошо, мы не можем отбросить Ваш сценарий — Корле сделал глоток кофе — видимо думал, — но что Вы предлагаете?

— Мне кажется, что предметом нашего обсуждения может быть вопрос о прекращении русской помощи немцам. Ситуация, при которой Красная Армия так и останется на границе одинаково должна удовлетворить всех, в том числе и творцов Вашей нынешней германской политики.

— То есть немцы возмущаются, но не получают поддержки?

— Примерно так. Поэтому мне надо донести до руководства понимание — что получит Россия, если мы сумеем осуществить этот план?

Корле напрягся. К такому повороту беседы он был не готов. Или не имел полномочий. Поэтому помолчав он осторожно спросил.

— Это что — поворот в идеологии или он выразится и в политических решениях?

— Сейчас в России это неразрывно связано. Начнём с идеологии и внутрипартийных дел. А дальше это будет распространяться кругами.