— "Что"… То! Нас на дороге враз заметят. Идем вдоль нее, но по лесу.

— Ясно. — Леха как-то весь сжался.

— Так. Боец! Расправить плечи, пять глубоких вдохов… Молодец. Десять отжиманий… Так. Нормально?

— Нормально.

— Ниче. Городской что ли?

— Ну да.

— Ясно. Слушай меня, мотай на ус, что непонятно — спрашивай, есть что сказать — говори. Ясно?

— Да.

— Ну тогда вперед.

Да, надо было его встряхнуть. А то после "фуражки" он как-то совсем усох. Лишенец что-ли? Надо будет потом как-то выспросить. Но не в лоб. А то еще пристрелит меня, такого всего "из органов". Но вопросы у него потом появятся, и надо бы продумать легенду…

Глава 2

Глава 2

Вокруг был жаркий летний лес. На небе ни облачка, но вдалеке грохотало. Мы шли по лесу вдоль дороги, как раз на грохот — где грохот — там "наши". Хотя не — наверное и вправду наши. Если случай на поляне еще можно было бы представить каким-то спектаклем, то канонада — это уже перебор. Если только не идут какие-то масштабные учения. Вот только чем дальше, тем больше показывалось признаков настоящих боев — там — труп, тут — разбитая повозка с мертвой лошадью и парой воронок. Ладно — война так война.

Леха пытался что-то спросить, но я останавливал его — "Немцы же рядом", и он молча двигался дальше. А я приспосабливался к новым ощущениям. Когда надел фуражку с околышем, по-началу казалось, что вот-вот меня убьют — в такие фуражки немцы наверняка стреляли как только видели. Если, конечно, я был прав насчет всего происходящего вокруг. Хотя пока верилось с трудом — и я все ждал то пули в голову, то дикого смеха в стиле "обманули дурака на четыре кулака". Но ни того, ни другого не происходило. Более того — от ежесекундного ожидания смерти по телу периодически проходил озноб, который я старался маскировать разными телодвижениями — как будто что-то выглядываю в стороне, или прячусь. А от того, что меня все еще не пристрелили, проходила какая-то сладкая истома — вот прошло еще мгновение, а я еще жив. И чем дальше, тем истома все чаще настигала меня, а озноб становился лишь еще одним приятным дополнением. Ничего подобного я раньше не ощущал, и то, что я ощущал, мне нравилось. Какой-то драйв, азарт, ощущение собственной крутости — рискую жизнью и тем не менее жив… Вояка.

Вскоре мы вышли на опушку, за которой простиралось недавнее поле боя. Там все было уже закончено — пара подбитых танков, несколько убитых с обеих сторон, вдалеке копошатся немцы. Мы немного полазали по окопам ближе к краю леса, собрали оружие и документы и отползли назад. Несмотря на увиденные трупы, после того, как я полазал недалеко от немцев и мне снова ничего за это не было, я стал чувствовать себя увереннее и вместе с тем — все-еще непонятно было, что же делать. Ясно, что надо прорываться к своим и рассказывать Сталину или Берии про ход войны, а потом заняться прогрессорством. Но это стратегические планы. А как конкретно это сделать — с этим и загвоздка. Видимо, придется топать пешком в надежде догнать убегающий фронт и при этом не попасться. И по пути надо стрелять в фашистов — не зря же я здесь. Леха тоже был не против пострелять гадов, тем более что он оказался ворошиловским стрелком. Поэтому СВТ осталась у него — будет за нашу огневую мощь, ну а я как бы командир.