Пою «Ребята с нашего двора» и «Старые друзья». По мере исполнения скептическое выражение его лица меняется на удивленно-заинтересованное.

— Некоторые слова, имена и названия можно подставить другие, близкие слушателям, — предлагаю по окончании.

Сева кивает, не сводя с меня глаз. Потом, чего-то решив, интересуется, кивая на магнитофон:

— На пленке есть запись?

— Нет, пока, — отвечаем вместе с Павлом.

— Давайте запишем, — предлагает.

Пишем две песни дополнительно. По окончании работы парень подходит к синтезатору и спросив разрешения у Павла, начинает наигрывать некоторые мелодии из песен. Начинают с Павлом чего-то обсуждать, спорить, проигрывая некоторые музыкальные отрезки. Потом достают нотные записи и иногда чего-то чиркают в них.

«Нашли сапоги пару», — иронизирую про себя, наблюдая за увлеченными музыкантами. Снова захотелось чая, но не стал мешать творческому процессу двух профессионалов.

Хлопнула входная дверь и на пороге комнаты появилась раскрасневшаяся Евгения Сергеевна.

— Здравствуйте мальчики! Ой, вы заняты? — замечает незнакомца, — я тогда позже зайду. Вы, наверное, голодные? Схожу, пробегусь по магазинам, — выпалила и тряхнув челкой, умчалась.

Павел, было, дернулся вслед, но остановился, услышав хлопок входной двери.

«Тормозит Паша», — мысленно отмечаю. Сева задумчиво посмотрев на нас, спрашивает меня:

— У тебя вроде есть еще песня. Про жизнь.

— «Так хочется жить!» — подсказываю название.

— Возможно, — пожимает плечами и смотрит на меня вопросительно.

— Об этой песне речи не было, — напоминаю. — Я ее уже продал, — информирую.

Видно, что Сева не доволен.

— Спеть можешь? — интересуется.

— Спеть могу, но эта песня, возможно, уже зарегистрирована в ВААПе под другим авторством и передана исполнителю, — предупреждаю его.

— Пой, хоть оценю, — машет кистью.