Петр Петрович кивнул головой и начал:

— Я не ожидал, что простые люди еще так живут в провинции. Только четверть населения живет в благоустроенных домах. А имеющих отдельные квартиры еще меньше. Я уже не говорю про снабжение продуктами и ширпотребом. Я пойму Соловьева, даже если выяснится, что занимается полузаконным делом из-за подобных условий жизни, хотя тебе, возможно, это не понравится. Похоже, его друзья тайно собирают и продают иконы. Его личное участие не подтверждается, хотя тебе, возможно, это не понравится. Но это говорит только о его уме и осторожности. Как бы пацаны не таились, там этого не скрыть, но про него не сообщили. Соловьев и его друзья за короткий срок приобрели импортные вещи по молодежной моде, джинсы, куртки, обувь.

Откуда он получил сведения о насильнике, я не выявил. Соловьев самостоятельная фигура и за ним никто не стоит.

— Какие у него связи с руководством города, милиции или КГБ? — поинтересовался Романов.

— В Горкоме до нашего приезда о существовании Соловьева, похоже, не подозревали. В милиции сведения о нем появились только в апреле. На танцах возник конфликт между его компанией и подростками из другого района города. Через неделю подростки этого района решили проучить обидчиков. Соловьев, узнав об этом, смог собрать ребят со всех окружающих поселков. В результате собралось до ста человек с обеих сторон. Однако драки не случилось. Пацаны смогли договориться и подрались всего несколько человек с каждой стороны один на один. Тяжких повреждений никто не получил. Милиции зацепиться было не за что. Жалоб и заявлений не было, поэтому даже административных дел не заводили. Хотели натянуть на нарушение общественного порядка в общественном месте, но не получилось. Пытались собрать лидеров подростковых группировок на профилактическую беседу, но многие и Соловьев, в том числе не явились. Я догадываюсь, что многие лидеры среди подростков такие же активисты и отличники учебы, как и он. Такие там отношения.

У Соловьева множество знакомых, в том числе криминальной среде. В Горкоме комсомола, как комсомольский активист, вероятно, связан с низовым звеном. Подозреваю, что КГБ он не интересен вовсе, — завершил Петр Петрович.

Романов надолго погрузился в раздумья.

— С поощрением Соловьева придется подождать. А встретиться надо, — задумчиво произнес он. — Мне бы хотелось, чтобы ты, Петр Петрович и дальше выполнял мои конфиденциальные поручения и просьбы, но об этом не должны знать твои кураторы. Я не прошу ответа прямо сейчас. Но мы вернемся к этому разговору после беседы с Соловьевым. Может и ответа не понадобится, — неожиданно продолжил. — Подскажи, как мне организовать тайную для всех, кроме тебя встречу с Соловьевым? — попросил.