Глава тридцать шестая,

в которой заговорщики вынашивают планы

— Невмоготу без театральных эффектов, Антон? — сварливо буркнул Коля Уваров, входя в палату. — Нет, чтобы предложить даме коньяку.

— А вы кто? — не меняя позы, Нина Ивановна перевела взгляд на хилого старичка в очках и книжкой в руке. Опасений он вызывал мало, гораздо меньше, чем странный Антон, вдруг повзрослевший и поседевший. Смена одежды на Антоне тоже выглядела подозрительно.

— Простите, забыл представиться. Николай Сергеич Уваров, полковник КГБ в отставке, — приосанился старичок. — А это мой друг Антон Бережной, пенсионер. Мы поговорим, и вы вернетесь к дочери.

После демонстрации развернутого удостоверения и слов «КГБ», Нина Ивановна заметно успокоилась.

— За моей дочерью пытался ухаживать Коля Уваров из десятого «А», — пробормотала она, вглядываясь в Колино лицо. — Хм… Давайте уже ваш коньяк, товарищи пенсионеры. И не забудьте приложить объяснения.

Насчет объяснений у Коли нашлась серая папочка, а я занялся холодильником по известному принципу «что есть в печи, то на стол мечи». Папочка эта выглядела существенно толще той, что мне досталась. Очевидную догадку Коля подтвердил:

— Антон, не вздумай сюда заглядывать. Давай-давай, колбаской занимайся. Меньше знаешь — лучше спишь.

Моя королева восхитила меня в очередной раз: с царской грацией она присела за стол. Папку раскрыла, но быстрым взглядом, справа — налево, обстановку контролировала. Мне показалось, что Нина Ивановна и с этой позиции способна катапультироваться в боевую стойку при малейшей опасности. Документы были пролистаны в быстром темпе, а только потом она начала вдумчиво читать с самого начала. Молча.

Коньяк я подливал несколько раз, она пила его как воду. Потом, достав пачку «Нашей марки», в поисках пепельницы обвела стол задумчивым взглядом. Коля лишь развел руками. Прерывать молчание я тоже не решился, хотя гнетущая тишина ощутимо тяготила. Наконец, не проронив ни слова, Нина Ивановна отодвинула папку.

— Догадываюсь о первом вопросе, — Коля сразу взял быка за рога. — Ваша судьба мне неизвестна. Майор Нина Радина в феврале 1972 года убыла в командировку. Все. В милиции ее больше не видели, в других местах ее появление не зафиксировано. Возможно, ей сменили фамилию и место работы. Но скорее всего, это была командировка в один конец.

— Я тоже так думаю, — она обвела нас задумчивым взглядом. — Но какое вам дело до этого?

Вот это выдержка! Обычная женщина и мать уже давно билась бы в истерике над справкой о смерти дочери, а эта логику и движущие причины ищет.