В памяти вдруг всплыли немецкие танки Второй мировой, обвешанные экранами на кронштейнах. Такой экран толщиной хотя бы в пять миллиметров здорово повышает снарядостойкость основной брони. Жаль только, что лобовуху таким способом не защитить. В танках у водителей и так обзор не ахти, а если еще дополнительно его сузить и ограничить – вообще как слепые щенки тыкаться станут…

На полях появилась еще одна птичка: в танкошлеме и почему-то в сапогах на птичьих лапах. Сашка оглядел ее, хмыкнул и вернулся к делам…

Он ещё раз пролистал справку с наличием вооружений на окружных складах. Взгляд сначала проскочил мимо, а потом вновь вернулся к пункту «Средства ПВО». Выходило не так чтобы много, но учитывая почти полное господство советской авиации в воздухе, вроде как и вообще бесполезное количество. Кроме того, на складах было полно спаренных и счетверённых установок «Максим».

На этот раз получилась птичка с расширенными от ужаса глазами и каской на голове. Закончив очередное художество, Александр закрыл блокнот и только сейчас обратил внимание на стоявших неподалёку девиц пионерско-комсомольского возраста, бросавших на него осторожные взгляды.

Заметив, что он закончил работать, одна из девушек, видимо, самая смелая, подошла ближе.

– Вы ведь товарищ Александр Сталин? – она порывисто опустила портфель, который прижимала к груди, и достала оттуда потёртую газету «Правда», где на первой странице красовался Александр в момент награждения орденом Ленина.

– Да, – Саша, уже немного подуставший за такой долгий день, спокойно посмотрел на девочку. – Присаживайтесь, – он спрятал блокнот в папку и качнул головой на место рядом с собой. – А подружки ваши так и будут стоять?

– Клав, Лен, идите сюда! – девушка взмахнула руками и, не дожидаясь их реакции, плюхнулась рядом. – А вы к нам в Минск приехали воевать? Как с абиссинскими рабовладельцами, да?

Внутренне усмехнувшись, он расширил в деланом ужасе глаза и спросил звенящим шепотом:

– А что, у вас тут рабовладельцы есть?

Клава и Лена прыснули, а подошедшая первой девушка отчаянно покраснела:

– Нет, ну что вы… Но вы же с поляками воевать приехали, да? – и, не дожидаясь ответа, сама продолжила логическую цепочку: – Мы сегодня по радио слышали, что товарищ Роммель начал наступление, имея конечной целью Варшаву. Это он сейчас на себя всех поляков отвлечет, а вы – как в Африке, с отдельным отрядом… с нашей стороны… и в Варшаву – р-р-раз! И всех белопольских министров арестуете, да?! А их штаб в плен заберете…

Самое забавное: девчонка почти попала в яблочко! Как раз перед отъездом из действующей армии Белов на полном серьезе просчитывал подобный сценарий. Правда, он рассчитывал не на марш-бросок, а на авиадесант наподобие албанского, только в куда больших масштабах. Вот только результат, к которому пришел Александр, не радовал: для гарантированного успеха требовалась единовременная высадка парашютного десанта размером никак не менее двух штатных батальонов. И непременно с усиленным легким вооружением. Желательно и с частью тяжелого. А потом еще десантирование посадочным способом усиленного полка как минимум. С тяжелым вооружением по штату и сверх штата. А возможностей осуществить что-то подобное ни у корпусного комиссара, ни у начальника Особого отдела ЦК ВКП(б), ни у самого Иосифа Виссарионовича – увы! – не было. Да что там! У всей РККА таких возможностей не наблюдалось. А соскрести со всех стран Красного Союза… Можно, конечно, но только пока все самолеты соберутся, пока экипажи слетаются, пока… В общем, пока суд да дело – война спокойненько закончится обычными методами. Не столь прогрессивными и не столь радикальными, но вполне себе эффективными.