Он уже дважды присылал в Москву гонцов за грамотой на проезд больших послов. Московский князь был не против переговоров и грамоту выдавал, но в положенный срок послы не появлялись. Ведь для короля это было лишь способом потянуть время.

Зато с упорством, достойным лучшего, Сигизмунд продолжал наступать всё на те же грабли в отношении союза с Крымским ханством. Правда, на этот раз король попросил хана не идти самому, а прислать воинов к нему для совместного похода. Слух о продвижении десятитысячного отряда к Киеву воодушевил его, однако татары разбили станы в поле у Черкас и дальше не сдвинулись ни на вершок. А всё потому, что не только у польского короля были доброхоты в ставке хана. Свои шпионы в Кыркоре были и у Василия. И оказалось, что потомок византийских императоров в татарской политике оказался более искусным. Он не стал переплачивать хану, а просто договорился с ногаями, чтобы те "пощипали" крымские улусы. И Менгли Гирею ничего не оставалось, лишь как придержать свои войска, а отряд под Киев был послан только для видимости.

И всё же для самого Смоленска в этот раз королевская помощь вылилась не только в грамотах и словах. Готовясь к новой осаде, у крепости как следует подновили стены. Из Кракова был приведён немалый обоз с порохом, селитрой и свинцом, а дополнительно из Вильно доставили 100 гаковниц. И в довесок король и паны-рада решили поменять ещё и героя двух предыдущих осад Юрия Глебовича на другого наместника - Юрия Сологуба. Зачем? Да кто ж его знает. Возможно, не простили тому поражения при вылазке в прошлую осаду, а возможно он просто стал жертвой каких-нибудь интриг, что всегда плетутся в королевских дворцах. Версий высказывалось много, четкого ответа не дал никто. Новый же воевода с самого начала принялся истово и демонстративно поднимать моральный дух смолян и приводить их к присяге королю. В Кракове и Вильно были довольны и одобрительно качали головами.

Но одного морального духа было мало. А потому, в очередной раз приехав из Польши в Литву, Сигизмунд собрал панов-раду и предложил им для продолжения войны созвать посполитое рушение и нанять наёмников в десять тысяч конных и две тысячи пеших воинов. Паны-рада были, в общем то, не против, но, увы, денег в казне-скарбнице княжетва было не густо, а наёмники стоили дорого: в квартал конный обходился в четыре злотых, а пешец в два. Потому, покряхтев для вида, паны-рада порешили нанять всего семь тысяч наёмников. А для того, чтобы собрать нужную сумму, в феврале месяце в Вильно был собран вальный сейм, порешивший, воевать до последнего, чем давать московиту мир "на условиях уступки Смоленска или перемирие ценою выдачи пленных". И дружно проголосовали за введения поголовщины - специального налога на наем польских солдат: грош с крестьянина, два гроша с бояр, злотый с урядника и вельможи.