Лодья повела носом в другую сторону. Мореходы, вцепившись в пеньковые канаты, готовились повернуть паруса. Поворот через фордевинд, конечно, не так сложен, как оверштаг, но и у него есть свои волчьи ямы. Наиболее ответственным моментом является тот, когда судно пересекает линию ветра. Тут нужно споро перенести все косые паруса на другой галс, проявив достаточно внимания, чтобы сделать этот манёвр вовремя.

Лодья быстро катилась в сторону поворота, но Борис молчал, не отдавая рулевому никаких приказаний. Андрей напрягся. Как ни старались, но опыта у команды было ещё маловато, а при мало тренированной команде и недостаточном практическом опыте вахтенного лучше одержать корабль, действуя рулём, чтобы линию ветра он пересекал медленно. Потому как на курсе фордевинд судно необходимо задержать и идти так до тех пор, пока паруса не будут переброшены на другой галс.

- Фок и грот на правую! - скомандовал Борис. И дождавшись, когда его команду отрепетуют на обеих мачтах, отдал новую:

- Грота-гика-шкот травить!

Мореходы стали быстро подбирать нужные снасти. Когда лодья увалилась до полного бакштага, Борис прокричал очередную команду:

- Фока-гика-шкот травить!

Мореходы вновь налегли на снасти до тех пор, пока фока-гик и грота-гик не пришли в диаметральную плоскость. Теперь всё зависело от старших мачт и умения мореходов. Когда оба гика-шкота были стянуты до состояния обездвиживания, все дружно начали переносить завал-тали на другой борт. И это следовало делать как можно быстрее.

- Гика-шкоты травить, завал-тали выбрать!

Андрей выдохнул: Борис прекрасно справился с поворотом, лодья легла на другой галс. Теперь оставалось лишь постепенно подбирать гика-шкоты по мере того как судно будет приводиться к ветру и продолжить преследование. И словно в подтверждение последовала очередная команда:

- Гика-шкоты подобрать, завал-тали травить!

Бой продолжался.

И противник вовсе не собирался превращаться в мальчика для битья. Прекрасно поняв, зачем лодья ложиться на другой галс, гданьский капитан тоже решился на манёвр. Поскольку его отстрелявшиеся пушки ещё не были заряжены (в подзорную трубу хорошо было видно, как работают свесившиеся за борт пушкари), он не стал поворачивать в противоход преследователю, а повернулся к нему ещё не стрелявшим бортом, отчего оба корабля теперь шли в галфвинд параллельно друг другу. Причём русский корабль оказался на ветре.

Андрей криво усмехнулся: он читал про то, каково было пушкарям любиться с заряжанием при таких кренах, когда морские волны готовы были слизнуть человечка за борт и, словно испытывая удовольствие, обдавали его брызгами так, что через мгновения на нём не оставалось ни одной сухой нитки. Зато теперь поляку было легче целиться в его паруса, а это было опасно. Ядром снести мачту, конечно, не так легко, как цепными ядрами, но и просто порванные паруса не добавят лодье ходкости. А противник словно мысли читал. Его залп сотряс воздух первым, и в парусах лодьи добавилось немало дыр. А затем последовал залп с "Пенителя морей" и вот тут крен сыграл уже ему на руку. Вся картечь ударила в борт, сметая и калеча всех, кто встал на её пути. Правда немалая часть её застряла в деревянных частях корабля, которые картечные снаряды не смогли пробить, но и то, что пролетело, наворотило немало бед.