Во-первых, наконец-то переведённый и слегка исправленный (с учётом знаний русских розмыслов и самого князя) "Кодекс Джованни Фонтана" с рисунками, которые вырезали на сосновых досках, для чего пришлось искать и нанимать резчика-умельца с помощниками. Во-вторых, "Хождение за три моря" тверского купца Никитина, в вольной редакции князя, переведшего на русский все записи купца сделанные им на иноземных языках и нарисовавшего грубую карту его путешествий. Ну и не обошли стороной и героический эпос, отпечатав для начала "Повесть о разорении Рязани Батыем". Всю печать делали в диких тиражах, по две сотни книг. Но прежде чем выбросить их на рынок, один экземпляр был презентован митрополиту, как подарок с тонким намёком на толстые обстоятельства.

Ныне же оба станка работали над тиражом "Повести о создании и попленении Тройском" Гвидо де Колумна и рассказов о феодальной войне середины XV века.

Последние уже существовали в виде распределённых между рядом погодных записей рассказов великокняжеского свода о борьбе за московский престол. Яркие, богатые живыми деталями, но не поучительные, отчего мало вписывались в литературный канон. Одну такую летопись Андрей буквально вымолил на время у игумена Иуавелия и уже здесь, в Княжгородке, из неё вырезали всё лишнее, компилируя вполне удобоваримый рассказ без лишних отступлений и с привязками по датам. Одновременно Данило с двумя помощниками, которых он сам же и отбирал, провели забег по монастырям, скупая, а в основном заказывая перепись летописей по тем временам, которые ещё не успели окончательно уничтожить или отредактировать московские дьяки. Впрочем, отредактированные заказывали тоже. А потом из всего этого богатства с осторожностью вставляли в готовую книгу отрывки, которых не было в великокняжеском своде, стараясь, чтобы основная канва повествования шла в угоду московской версии. Конечно, до зиминского "Витязя на распутье" это творение не дотягивало и сильно, но по современным меркам было вполне себе объёмным историческим исследованием, запрос на который ещё только формировался в среде грамотной прослойки русского общества. Но он уже был и в иной реальности вылился в ту же Степенную книгу, пользующуюся довольно большим спросом.

В общем, Андрей взял твёрдый курс на то, чтобы создать в России что-то наподобие знаменитой типографии Альдова в Венеции, чьи книги он наблюдал на полках книжных лавок Любека. Он даже в подражание им начал использовать свою издательскую эмблему в виде герба КГБ, только без серпа и молота. Да и третий комплект шрифтов отчего делали так долго? Да потому что он собирался значительно уменьшить размер книг, сделав их более удобоносимыми. А для этого необходимо было изобрести новый, более мелкий и плотный шрифт. Нечто подобным в Венеции сейчас занимался Альд Мануций Старший, но в отсутствии Интернета и телефонии Андрею приходилось "изобретать" всё самому.