Вождь сжалился только часа через два. Когда я уже стал заговариваться, а язык заплетаться. Даже похвалил. — "Мол хорошо отстаивали свою точку зрения товарищ Рагатин". Потом как то подобрался весь и очень веско и жёстко сказал.

— Вы даже представить не можете, с какими серьёзными трудностями придётся столкнуться при реализации этого проекта. Каких изменений в структуре управления это потребует. Да, даже представить не можете, какое будет сопротивление. Потом сказал, что больше не задерживает меня. Мы простились, и я поехал в город под впечатлением от последней фразы Сталина. От радости, что Сталин не отверг моё предложение, ни осталось и следа. На оборот, в душе стали прорастать дурные предчувствия. Какую же кашу я заварил? На этот сакраментальный вопрос, был только один ответ. Время покажет.

* * *

На центральный аэродром имени М.В. Фрунзе, я приехал за час до отлёта. Зарегистрировал билет и стал дать приглашение на посадку. Через десять минут появился Соболев, с каким-то свертком под мышкой. Я встал с кресла и пожал протянутую Николаем руку. Положив рядом на сидение звякнувший пакет Соболев сказал.

— Вот подарок тебе в дорогу собрал. Что бы ни скучать во время перелета, да и вообще на память. Теперь ведь не скоро увидимся Ричард Уильямович.

— А что там? Я хотел развернуть пакет и посмотреть. Но Соболев остановил, мол в самолёте посмотришь. И предложил пока есть время пойти в буфет, выпить на посошок. В буфете взяли по сто грамм армянского коньяка с названием "Отборный" и шоколадку. Соболев предложил выпить за спокойный перелёт. Выпили по половине рюмок, коньяк был превосходный.

— Знаешь Ричард Уильямович, меня досихпор некоторая оторопь берёт. Два дня и ты уже в Америке. Соболев удивлённо покрутил головой.

— Я вот помню, когда китайцы на КВЖД полезли, мы две недели до Читы тащились, хотя эшелон литерный был. А сейчас раз и через сутки ты во Владивостоке. Прогресс техники просто стремительный идёт. Пятнадцать лет назад ещё на перкалевых этажерках летали, а сейчас вон какая громадина. Показал Соболев в окно на Пе-8ПС. Мне самолёт большим не казался после авиалайнеров конца двадцатого века.

— Николай Иванович, ты это ты к чему?

— Да мысли всякие. Ещё полгода назад транзистор с ноготь чудом казался, а сейчас ты планируешь делать интегральные микросхемы то же с ноготь, где уже будет 30–50 транзисторов на каждой. Я рассмеялся.

— Что поделаешь, прогресс не умолим. Вот лет через десять вся ЭВМ-1 поместиться на ногте. А с интегральными микросхемами, нам ещё хлебнуть трудностей придётся. Это дело не одного года ещё, там размерность будет уже в нанометрах. Совсем другая технология. Ты Николай Иванович уж постарайся к октябрю отладить технологию получения монокристалла кремния. Иначе мы СССР на германиевых транзисторах и микросхемах просто разорим. Их же миллионы потребуются вскоре!