— Если, сэр!

— Что вы сказали, капитан?!

— Я сказал, "ЕСЛИ", полковник сэр! "Если", это ключевое слово.

— ВОН, ОТСЮДА, МЕРЗАВЕЦ!!!

* * *

Поль Гали не зря потратил свое время. Новый материал про "Амазонок Алабамы" и их знаменитого командира был богатым. В какой-то момент репортер решил, что ему не хватит запаса фотопленки на съемки самых интересных моментов становления этой единственной в своем роде авиачасти. И как раз к концу тренировок состоялись самые главные мероприятия. Из Вашингтона приехала комиссия во главе с командующим Авиакорпусом генералом Арнолдом. Вообще-то на столь рядовые события как сдачи тестов на офицерских курсах, генералы появляются редко. Но здесь сошлось сразу несколько интересных моментов, привлекших внимание столь высокого начальства. И хотя к своему и Дулиттла протеже, капитану Моровски, генерал Арнолд относился скептически, но поглядеть, как тот сумел меньше, чем за месяц создать невиданную ранее боевую женскую авиачасть все же, стоило.

Генерал Арнолд, стоял на трибуне и проводил смотр резервных частей на базе Максвелл. А справа на приличном расстоянии от сквадронов других резервистов стоял в строю тот самый легендарный сквадрон "Амазонки неба". Старшие офицеры за спиной генерала, то и дело, опускали шуточки по поводу этого "небесного гарема", но генерал с интересом ждал продолжения.

А полковник Прескотт сейчас испытывал смешанные чувства. Приехавший сюда на три для Клэр Шеннолт, словно бы ждал именно такого исхода и лишь кивнул своему давнему приятелю. И судя по всему, он забирал себе Моровски сразу после переаттестации. А сам этот наглец мальчишка таки сдержал свое слово. Что, с учетом тех ресурсов, которыми он располагал, казалось просто невозможным. За неделю до смотра Прескотт и сам собирался выделить сквадрону зажатые им ранее самолеты, чтобы эти "кармелитки капитана" осрамились с их освоением и не успели блеснуть перед комиссией. Но "курсант-капитан", умудрился сам найти самолеты в береговом хозяйстве, да еще и поставить на крыло списанный поврежденный "Тэксан". Но дело было не только в этом. Моровски, как выяснилось, собрал отовсюду кадры (даже из тюрем штата), и сумел сколотить из них настоящее боевое подразделение. А вот это уже свидетельствовало о заслуженности его наград и протекций. И будь на месте Моровски нормальный офицер Авиакорпуса, такие деяния заслуживали бы восхищения. Но, сейчас, душу полковника все никак не отпускало возмущение тем фактом, что какой-то штатский без образования сумел выполнить за месяц эту работу. Работу, на которую его лучшим офицерам-инструкторам потребовалось бы не менее полугода интенсивного обучения такого же, как у капитана, личного состава. И это бесило!