Совершенно неожиданно, со стороны хвоста колонны послышалась стрельба, как будто из полевой пушки, затем басом рявкнули два морских орудия. Это было странно. Никаких чужих кораблей в море с флагмана не заметили.

Гранд адмирал напряженно вслушивался в звуки боя. Часто стреляли малокалиберные пушки. Несколько раз громыхнули орудия галеонов. Их звук адмирал хорошо знал. Через полчаса стрельба стихла.

* * *

Второй от конца галеон, до которого осталась чуть больше полу мили, воспользовавшись тем, что концевой корабль ушел вправо, дал залп почти в упор. Поскольку катер лежал в быстрой циркуляции, испанцы в цель не попали, но два всплеска встали в каких-то двух десятках метров за кормой. Угольников решил, что больше так рисковать не стоит. Если с такого расстояния испанцы дадут бортовой залп, то могут и попасть. Катер отошел от концевого корабля уже больше чем на милю, когда комендоры развернувшегося бортом галеона дали таки полный бортовой залп. К счастью, они не учли большой скорости расхождения, достигавшей 15 узлов. Все 8 всплесков встали за кормой. Один — в опасной близости справа по боту.

Все это время командир БЧ-2 Банагель молотил осколочными по галеону, целясь в палубу, поскольку снаряды на такой дистанции летели навесом. Командир приказал Банагелю экономить снаряды, поскольку испанцев было очень много, и они демонстрировали весьма высокую стойкость к артобстрелу. Поэтому, пушка стреляла всего пару раз в минуту, когда катер ставал на ровный киль, перевалив через очередную волну.

Наконец, кормовая мачта галеона завалилась, остальные паруса заходили ходуном. Видимо, снаряд попал таки в мачту, либо осколки перебили фиксирующие ее тросы. Разорвав дистанцию от ставшего неуправляемым галеона до двух миль, Альбатрос-1 развернулся и двинулся вдогонку за следующим кораблем колонны. На поврежденном галеоне матросы спускали паруса.

Угольников запросил расход снарядов. Оказалось, истратили 56 штук. Из них в цель попали около трети. То есть, чтобы застопорить галеон потребовалось около двух десятков попаданий. Вся процедура заняла 27 минут. Все же легкие снаряды пушчонки — сорокапятки против тысячетонного галеона были слабоваты. Самое противное, что издали они не пробивали борта, а подойти ближе испанцы не позволяли.

Лейтенант доложил результаты боя командиру дивизиона. Тот, в свою очередь проинформировал его, что Альбатрос-3 сможет присоединиться к "веселью" через 66 минут, а еще через 50 минут подойдет сторожевик Ушаков.

Сигнальщик доложил, что флагман эскадры поворачивает вправо на 45 градусов. Угольников сделал вывод, что флагман решил посмотреть, что за пальба идет в хвосте колонны, а заодно, перейти от материкового берега поближе к Тринидаду. Обработав полученные от комдива данные, Иглесиас сообщил, что при сохранении испанцами курса, Альбатрос-3 сможет перехватить эскадру в пяти милях от берега Тринидада, а Ушаков — всего в двух. И это при том, что испанцы теперь идут курсом бакштаг, а не фордевинд, и скорость их упала до трех узлов. До берега острова испанцам осталось два с половиной часа хода. Вскоре катер догнал колонну и пристроился в полутора с небольшим милях позади концевого корабля.