Возле моего подъезда совсем нет людей, но есть микроавтобус. С одним человеком внутри, почему-то не на месте водителя. Плюс ещё одного человека я вижу прямо возле своего подъезда, на лавочке.

Их настоящие эмоции и частоты мозга никак не соответствуют тому спокойному безделью, которое они пытаются изображать. При этом я вижу, что всё их внимание сосредоточенно на мне.

Странно. У них однозначно есть какой-то свой план. Но этот их план мне не понятен. Это большой минус.

Я не вижу их замысел, а неожиданности всегда чреваты. Последний раз на острове…

Но тогда мне было нечего терять. Сейчас у меня, как минимум, есть Лена, КЛИНИКА и мечта. Плюс смешные дети в школе, которые очень хотят стать достойными взрослыми. В этом мире, без помощи, они могут не справиться. Впрочем, как и в любом другом…

С другой стороны, эти двое тоже вряд ли что-то знают обо мне, потому обстановку оценивают также вряд ли объективно. Будем считать, наши шансы равны, что бы эти двое ни задумали.

Если бы слова того типа в машине не касались близких, я бы себя вёл радикально иначе. А так, всё, что могу, это максимально мобилизуюсь.

В случае чего, вся надежда на импортированные способности другого тела из другого мира, о которых тут никто не знает.

Сидящий на скамейке замечает меня, видимо, одновременно с тем, кто сидит в салоне микроавтобуса. Движение они начинают одновременно. По скорости, впрочем, до «близнецов Бахтина» им далеко.

— Вы не подскажете… — начинает тот, что был на скамейке, подходя ко мне. Не оканчивая своей фразы, он стреляет в меня из какого-то странного устройства парой микро-гарпунов, связанных проводами с чем-то, энергетически похожим на электрический конденсатор большой ёмкости.

Скручиваюсь в сторону, пропуская оба гарпуна мимо себя, благо, скорость позволяет. Не выпускаю из фокуса и того, что выдвигается из микроавтобуса. В отличие от напарника, тот двигается у меня за спиной и молча.

Думаю делать «змейку» влево-вправо, поскольку задний также имеет в руках аналогичный девайс. Но задний пока метрах в семи и думает, что я его не вижу и не чувствую.

Я уже вплотную с первым, собираюсь без затей отработать ему по корпусу, чтоб иметь возможность переключиться на второго, когда из тормозящей сбоку с визгом машины молнией вылетает Саматов, экспрессивно командующий мне:

— Падай!

От Саматова я плохого не видел, к тому же, кажется, он сейчас ориентируется в происходящем намного лучше меня. Его команду решаю выполнить дословно и падаю, «обняв» того, что был у подъезда, развернувшись с ним в танцевальном па на сто восемьдесят градусов. Теперь этот «стрелок» является для меня живым щитом от всего, что было за спиной, за неимением иного.